Каково – учишься, учишься четыре года, мечтаешь на атомоходе бороздить просторы Мирового океана, а приедешь с очередных каникул: бац – тебе по всей мор… то есть по всему лицу от ворот поворот. Переучивайся, мол, на дизель. И чтобы – никаких протестных выступлений. Не хотите ходить неделю-месяц на занятия – и, Бог с вами, не ходите, всё равно, возьмём измором.

Мой собеседник рассмеялся.

– Приблизительно так и произошло на пятом курсе в Севастопольском высшем военно-морском инженерном училище в шестьдесят пятом году прошлого века.

– Какая разница-то? И там – инженер, и там – та же должность.

– На дизельной подводной лодке через два года стал командиром БЧ-5 (электромеханическая часть – для разных-прочих сухопутных граждан), а на атомоходе ждал бы этой должности, как минимум, лет десять. На дизельных лодках по штату – два инженера, на атомоходах – восемнадцать. Улавливаешь разницу. Но, в противовес – другой довод: на дизеле должность каперанга-три, на атомных лодках – каперанга-два.

Звания, должности – не скоро, через шесть лет.

– Не понял. Почему – через шесть лет? Что это – за спецсверх – секретная программа обучения?

– После трёхмесячного курса «Молодого бойца», – как любопытному несмышлёнышу объясняет каперанг-два в отставке Комов, – непосредственно до самой учёбы курсанты проходили годовую срочную службу на кораблях ВМФ СССР. На нашем выпуске подобная практика, слава Богу, и завершилась.

Мне довелось служить на дизельной подводной лодке, приписанной к Военно-морской базе в Феодосии. Запомнилась то ли учебная, то ли учебно-боевая тревога, когда в охапку с постельными и туалетными принадлежностями мы во всю прыть мчались через город из казармы на пирс. Булькнули под воду; всплыли в Батуми; месяц «продували макароны».

– Или – другая тревога, боевая тревога, аккурат, перед Чехословацкими событиями. – Продолжает Коль Колич проводить со мной ликбез на морские темы. – Я тогда служил на Балтике, в Лиепае, естественно, на дизельной подлодке. Вызывает, значит, меня командир и ошарашивает: «Через два часа выходим в море». Возражаю ему, дескать: «Приборы – в ремонте. Из двух линий вала в исправности – один. И – т. д., и т. п.». На мои стенания-страдания – командирский рык: «Исправные приборы снимешь с другой лодки. В море выйдем на одном двигателе».

– Разве, можно – так?

– В автономке всякое может случиться. И один двигатель может отказать. Вышли на одной линии вала, то есть – на одном двигателе. Правда, вышли через три часа. Протелепались какое-то время в акватории аванпорта и благополучно вернулись на базу. Отбой дали.

Отслужив почти десять лет на дизельной подлодке, Николай Николаевич переводится в Ригу, в Учебный центр, где готовят иностранные экипажи подлодок и надводных кораблей. Вскоре и «дембель» подкрался, после которого, через несколько лет, Комов получает в Туле квартиру. В декабре 2011 года моряки Тулы выбирают его председателем Морского собрания.

И с ним, с председателем Морского собрания, моим давним знакомым, сидим в Белоусовском парке на лавочке напротив бюста Есенину, неторопливо рассуждая за жизнь, за то, за сё.

– Чем, по-твоему, Морское собрание отличается от других ветеранских организаций, коих в Туле, как блох на Барбоске, более, подумать только, четырёхсот штук? – Провоцировать собеседника – так провоцировать по полной программе.

– Знаешь, какая основная задача подобных организаций? – Вроде, с шестым пунктом у него всё в порядке, а отвечает вопросом на вопрос. – Ветеранские организации существуют для того, чтобы ветераны общались друг с другом, не потерялись на «гражданке», помогали друг другу, решали сообща свои насущные вопросы…

– А как же – патриотическо-воспитательная работа с молодёжью? – Продолжаю провоцировать собеседника.

– Вот, эта самая работа, так называемая, патриотическо-воспитательная, – функция Государства.

– Целиком и полностью поддерживаю предыдущего оратора.

Посидев ещё минут пятнадцать, под надвигающиеся долгожданные дождевые тучи мы разошлись каждый по своим делам: Николай Николаевич – в Морское собрание готовить для меня списки моряков, я – записать по горячим следам, то есть – словам, нашу беседу.

9 июня 2014 года,

Тула.

« назад