Прочитав крайнюю (надеюсь – не последнюю) книгу Дронова «Тогда и становится город – героем…», прямо в глаза, чеканя каждое слово, высказываю своё мнение о недостатках книги. Вернее, об одном недостатке:

– Наумыч! – Такое обращение к маститому писателю обусловлено нашим общим началом офицерской карьеры в 1-м батальоне 51-го гвардейского парашютно-десантного полка 106-й гвардейской воздушно-десантной Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии: он в шестьдесят втором году пришёл взводным во вторую роту, я в семьдесят втором – врачом первого батальона. – Наумыч! Ты своей книгой заметно поправил официальную версию о «защитниках» (только в кавычках – после прочтения книги) Тулы в сорок первом. И многие из так называемых, наших краеведов и историков не позволят тебе громко сказать правду ни о Жаворонкове, ни о Тульском городском комитете обороны, ни о роли настоящего спасителя города, остановившего танки Гудериана, командарме–50 генерале Ермакове.

Дронов горестно вздыхает и… с мальчишеским задором, перефразируя древнего грека:

– Они мне не друзья, но ИСТИНА – дороже!..

Из воспоминаний полковника в отставке Николая Дронова.

«…В родном селе наша семья была самой бедной – пожар, два ограбления, отец погиб в сорок четвёртом.

В одиннадцать лет, при поступлении в Суворовское училище, при росте в сто двадцать семь сантиметров весил всего двадцать шесть с половиной килограммов – был самым дистрофичным из всех поступающих. И, если вступительные экзамены по русскому языку и математике были на уровне остальных, то по медицинским показателям подлежал немедленному «повороту от ворот». Но, так как, моя бабушка была родной сестрой тёти заместителя начальника училища, то… вопрос о моём поступлении решился, конечно же, положительно.

Два года я никак не мог наесться. На первых порах ни кофе с молоком, ни булочки с маслом – да, да, кормили тогда нас так – мой организм не принимал после домашних лепёшек из отрубей и лебеды и простого кипятка. Отдавал всё другим суворовцам. Только после двух лет учёбы начал поправляться, к окончанию училища даже щёки округлились. И с учёбой всё образумилось – на уровне остальных, мои знания не выделялись ни в какую сторону: все воспитанники были примерно одного уровня. Но учили нас не чета сегодняшнему «процессу обучения»…».

Дронов показывает мне две Грамоты, вручённые ему за установление рекордов училища за разборку и сборку автомата.

– По окончании суворовского училища поступил – разнарядка, понимаешь, – во Львовское общекомандное училище.

Из воспоминаний полковника в отставке Николая Дронова.

«...За оградой училища располагалось одно из красивейших кладбищ Европы – Лычаковское кладбище. Ходили туда, как на экскурсию, читая на надгробных плитах и такие надписи:

«Погиб от красного бандита Будённого»,

или

«Погиб от красного бандита Ворошилова».

Надписи надписями, но зачастую из склепов в ночное время раздавались как одиночные выстрелы, так и автоматные очереди, и пули клацали по стенам наших казарм.

В шестидесятом году училище расформировали. Кстати говоря, из всех суворовцев училища в другие училища перевелись только двое: я – в Ленинградское, такое же по профилю, и мой друг – в Московское имени Верховного Совета РСФСР; остальные – гражданскую стезю предпочли карьере офицера. Бог им судья…».

– Флагманский военком – впервые слышу такую должность?

– Переводя на «обычный» язык, приблизительно означает, – поясняет мне Дронов, – горвоенком. В частности – горвоенком Севастополя.

Из воспоминаний полковника в отставке Николая Дронова.

«…Союз распался. Носить военную форму стало, не то, что не патриотично, порой – опасно. Вдруг, откуда ни возьмись, нарисовался местечковый национализм, со своим, ни грамма не приукрашивая, звериным оскалом, вместо недавних приветливых улыбок. Но… но ни один Черноморофлотец (!!!) своей формы одежды не снял: офицерские парадные фуражки с «крабами», бескозырки с развевающимися георгиевскими ленточками, тельняшки с тёмно-синими полосками в отличие от ВэДэВэшных светло-синих – ДАЁШЬ Черноморский флот!..».

Писать Николай Дронов начал в областные и окружные газеты ещё с курсантских времён. Затем – центральные издания газет и журналов, выступление по радио и телевидению.

– И письма читателей. – Визави показывает мне толстую связку этих писем. – Не успеваю отвечать каждому. Но в своих статьях и книгах мои читатели всегда найдут ответы на свои вопросы. Ты же – нашёл?..

– Нашёл, нашёл. – На полу-вопрос, полу-утверждение заверяю своего однополчанина по 1-му батальону 51-го гвардейского парашютно-десантного полка…

Краткая биографическая справка:

– 1951–1959 годы – учёба в Тульском Суворовском военном училище;

– 1959–1960 годы – учёба во Львовском высшем общевойсковом командном училище имени Николая Щорса;

– 1960–1962 годы – учёба в Ленинградском высшем общевойсковом командном училище;

– 1962–1967 годы – служба в 106-й гвардейской воздушно-десантной Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии (командир взвода 2-й парашютно-десантной роты 51-го гвардейского парашютно-десантного полка, командир взвода173-й отдельной разведывательной роты);

– 1967–1985 годы – служба в Прикарпатском и Одесском военных округах;

– 1985–1989 годы – флагманский военком города-героя Севастополя;

– в 1989 году по болезни уволен из рядов Советской Армии;

– с 1998 года живёт в Туле;

– награждён медалями, знаком «Ветеран ВДВ», знаком «Парашютист-инструктор»;

– автор книг «Правда о полководцах» (2006), «И смех, и слёзы, и прозрение...» (2007), «Ребята, давайте жить дружно» (2007), «Тогда и становится город – героем...» (2013).

15 марта 2013 года,

Тула.

Прошло чуть больше года и Наумыч «выдаёт на гора» новую, более впечатляющую книгу «Гром победы, раздавайся!..».

Не стану ничего выдумывать, а приведу отрывки из некоторых письменных и устных резолюций на новую книгу Автора, по словам которого он: «Очень рад, – заключительные слова на первой презентации книги, – что вы поняли мою душу».

«...Без сомнения, данная книга должна занять своё место в каждой библиотеке, в том числе – и школьной.

Дух патриотизма, любви к своей Родине присутствует, практически, на каждой странице.

Лаконичность изложения исторических фактов позволит преподавателям истории использовать её в качестве подсобного материала.

Книга полезна для чтения представителям всех, ныне живущих поколений.

Это – достойный подарок к 70-летию Великой Победы!».

«...В последние годы написано немало книг по истории страны, Великой Отечественной войны, особенностях былого и настоящего у нас, в России, и за рубежом. Но такого труда, в котором столь правдиво, объективно и целенаправленно всё упомянутое изложено и увязано с местом, временем и главными действующими лицами, их нравственными нормами, правилами и привычками, такого литературно-публицистического труда ещё не появлялось».

«...Лет двадцать пять тому назад, выпусти Дронов эту книгу – а кто бы ему позволил? – сидеть бы ему сидеть в местах не столь отдалённых. Эта книга – его гражданский подвиг».

«...Книга очень востребована нынешним обществом».

«...Книга Дронова – наглядный пример врага политической проституции».

«...Лучшее из того, что им написано ранее».

Согласен с высказываниями целиком и полностью, но данная-то книга о суворовцах…

Из воспоминаний суворовца Дронова:

«...Майский вечер 1957 года.

Я оставил дневальному суворовцу Вите Швыдкому «памятную» записку с просьбой разбудить меня утром, за два часа до подъёма. Цель сей акции – святая: позаниматься дополнительно накануне предстоящих экзаменов. Желая смягчить «тяжесть нелёгкой задачи», подписался коротко, но «веско»: «Целую, Дронов». Получив согласие, с лёгкой душой отправился спать.

Однако утром, на удивление, меня никто не разбудил. Возмущённый, помчался к нарушителю «конвенции». Не менее возмущённый Виктор парировал: дескать, ночью в расположение роты для проверки бдительности дневального «нарисовался» дежурный по училищу. И, видя на тумбочке дневального злополучную записку с такой, мягко говоря, легкомысленной подписью, высказал всё, что думает о нём, дневальном, о суворовце Дронове и всяких-разных, там, безобразных безобразиях, в конечном итоге, запретив меня будить на два часа раньше.

Так и осталась бы на задворках памяти – не Империи же – эта история, пока не стал свидетелем выступления писателя Задорного. Михаил Николаевич с экрана телевизора поведал, что в молодости, не поладив на работе с начальником, написал заявление об увольнении «по собственному желанию» и подписал оное заявление: «Целую, Задорнов!».

В случайном заочном «споре» с известным юмористом (как в «Ревизоре» – кто первым сказал «Э»), победителем всё-таки считаю себя, так как моё «Э» прозвучало, как минимум, на десять лет раньше!».

«...Зима 1958 года.

Суворовцы убирали снег и грузли его в кузов грузовика. Я, стоя на подножке «ЗиС-150», катил к очередной куче снега для погрузки, как вдруг – всё недоброе и случается-то «вдруг» – неосторожно повернувшись на скользкой железной ступеньке, полетел под задние колёса машины. Резанул по ушам – до печёнок, аж, достал – громкий, истошный крик женщин, толпившихся у дверей магазина-буфета.

Не знаю, не помню, не представляю, не мыслю, как в считанные мгновенья – а кто их считал-то, эти мгновенья? – мне удалось выскочить, выползти, выкарабкаться, испариться из-под надвигающихся на меня пары задних колёс.

Помнил только одно, как на четвереньках, «не прикрываясь складками местности», отползал всё дальше и дальше от машины. Отползши на приличное расстояние от беды, встал и пошёл дальше сгребать снег.

Лишь после отбоя, лёжа в своей койке, осознал всю трагичность той ситуации, в которой оказался по своему легкомыслию. Только под утро уснул тревожным сном.

Спустя много лет, будучи офицером-десантником, вспомнил, кстати или не кстати, в вольной интерпретации изречение Антона Павловича: «Радуйся, что ты попал в ситуацию, а – не в положение; ибо, в положении оказываются неопытные курсистки». Вот так-то, как-то».

10 июня 2014 года,
Тула.

« назад