Мой собеседник гвардии подполковник запаса (через несколько дней – в отставке: в шестьдесят лет подполковники переходят в другую категорию гражданской жизни) Аркадий Яковлевич Смирнов. Он ничуть не изменился со дня нашего знакомства, когда в восемьдесят девятом году, после Афганистана, пришёл инженером в нашу 106-ю гвардейскую воздушно-десантную Краснознамённую ордена Кутузова 2-й степени дивизию. Такой же спокойно-уверенный взгляд его серых глаз, такая же неторопливость и сила в каждом произнесённом слове, без «запаски», что характерно, и только несколько седых волос говорят о двадцати годах, прошедших с нашей первой встречи.

Пояснение автора.

«Запаска»:

– запасной парашют, который во время совершения парашютных прыжков расположен на десантниках в области живота;

– жировые отложения в области живота, по форме напоминающие запасной парашют десантников.

Говоря о Смирнове, подразумевается, конечно же, второй вариант «запаски».

– Аркадий, каким ветром тебя, паренька из глухой удмуртской деревни, занесло в сапёры?

– Как звучит: Тюменское военное инженерное училище? Инженерное! Шёл учиться на инженера. Вот так вот. В этом, девятом году, сорок лет, как окончил то училище.

Потом у сапёра Смирнова служба проходит в Учебном центре Бронетанковой академии; четыре года, с семьдесят девятого по восемьдесят третий, учёба в Военно-инженерной академии имени Куйбышева; три года командир 112-го инженерно-сапёрного батальона 98-й воздушно-десантной дивизии в Болграде.

– Афганистан?

– Два с половиной года. С лета восемьдесят шестого до вывода.

– Обживался, привыкал к новой жизни, к войне долго?

– Очень долго. Максимум часов пять-шесть. Из самолёта – в штаб дивизии. Представился комдиву генералу Грачёву и сразу на боевые.

– ?

– Должность моя называлась: «Старший помощник инженера дивизии». А из инженеров и сапёров в этот отрезок времени в штабе никого не было. Кто в отпуске, кто болел, кто где.

– Практически, с корабля – на бал?

– Хороший бал – подряд, практически, безвылазно четырнадцать-пятнадцать боевых вместе с ротой разграждения.

– Этой ротой командовал наш туляк Виктор Зубарев.

– С ним-то и разминировал дороги, выставлял блок-посты.

Как у всех сильных (главным образом – сильных духом, внутренним стержнем), пришлось и из Аркадия вытягивать клещами подробности его боевых будней.

…На минном поле сразу подорвались две единицы техники: БТР и БМД. Вначале гвардии майор Смирнов по минному полю вывел людей из двух подорванных машин. Затем, сев за рычаги подбитого бронетранспортёра, благо оторвалось только одно колесо, подцепив подбитую БМД, вывел и машины с минного поля.

…В остатный раз Смирнов сам подорвался на итальянской мине, которая взорвалась, не под катком, а под гусеницей БМР, оторвав один каток.

Пояснение автора.

БМР – боевая машина разграждения; такая машина, впереди которой подвешены металлические катки, чтобы под их тяжестью взрывались мины, не причиняя вреда техники.

Итальянские мины имели сволочной характер, взрываясь непредсказуемо и независимо от количества проезжающих по ним единиц техники.

Над подорванной машиной и личным составом поднялись огромные клубы пыли и дыма. И в этой непроглядной круговерти Смирнов по минному полю вывел личный состав и предстал перед глазами свиты генерала и перед глазами самого Грачёва, которые случайно оказались невдалеке и в первый момент были просто шокированы, увидев контуженных, но живых, живых сапёров. Контузия. Семь обезболивающих уколов. Медсанбат. И снова – боевые, боевые, боевые до самого последнего дня пребывания в Афганистане.

– У тебя два ордена Красной Звезды.

– После вывода войск, личный состав улетал в Витебск на самолётах, а мне пришлось с техникой до зимних квартир на эшелоне телепаться больше недели. В Афгане, в последние дни, на меня и других офицеров подписали наградные листы на орден Красного Знамени, но по приезду в Витебск, в моё отсутствие, про меня «забыли».

– Сейчас эту «оплошность» можно исправить?

– Наверное, можно. Но с нашей бюрократическо-коррупционной махиной что-то никакого желания связываться не хочется. Да, по большому счёту, оно мне надо. Вернулся живой. На пенсию ушёл в девяносто пятом с преподавательской должности в нашем Рязанском десантном училище. Живу с женой на даче почти круглый год. Неплохая работа. Дети, внуки, слава Богу, здоровы.

– «Наркомовские»?

– Это – святое: в наши праздники помянуть наших друзей-товарищей.

– За них – третий тост. Первый – за нас, помнящих и не забывающих их, не вернувшихся…

Июнь 2009 года,

Тула.

« назад