Пашу Ямполя в армию призвали через два месяца после окончания в марте 1977 года Старобельского медицинского училища. И, несмотря на то, что ему выпала честь служить в элитных войсках (51-й гвардейский парашютно-десантный Краснознамённый ордена Суворова 3-й степени полк 106-й гвар – дейской воздушно-десантной Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии), он свою судьбу с армией по большому счёту и не связывал. Два года фельдшером в медицинском пункте полка и – на дембель.

Но… Но человек-то только предполагает…

…В медицинском пункте полка среди ночи раздался тревожный звонок: для ребёнка, доставленного с тяжёлой травмой в «Семашко», срочно нужна свежая донорская кровь. Необходимое количество солдат – а кто может, кроме военных, по тревоге обеспечить умирающего ребёнка кровью? – собрано у штаба полка. В эту ночь было моё дежурство по медицинскому пункту и, ни на секунду не раздумывая, с солдатами, готовыми безвозмездно сдать кровь, посылаю дежурного фельдшера гвардии сержанта Павла Ямполя. Кстати, у него оказалась та же группа крови и он вместе со всеми оказался спасителем того ребёнка, вернее оказалась спасительницей и его в том числе свежая донорская кровь. Вот в этот-то самый момент и решилась дальнейшая судьба Ямполя. В реанимационном отделении, где требовалась кровь, медицинской сестрой-анестезисткой работала Нина Корогодина. То, да сё: знакомство, обмен телефонами, обещание встретиться в ближайшее увольнении.

Через год после начала службы Ямполь подписывает контракт, становится гвардии прапорщиком медицинской службы и продолжает служить фельдшером в медицинском пункте полка. Ещё через год в 1979 году Нина и Павел становятся супругами Ямполь и, естественно, остаются в Туле.

– Представляешь, Алексеич, – вздыхает Павел при нашей встрече, – у жены – тридцать лет выслуги, из них 15 лет в армии, плюс выполнение программы парашютных прыжков и… 3,5 (???) тысячи рублей пенсии.

Что на это ответить? Это в Союзе военные могли на пенсию жить – не тужить, горя-нужды не испытывать.

Краткая биографическая справка.

Оба супруга Ямполь уволились из рядов Российской Армии с должности начальника аптеки:

– Павел – в 1997 году;

– Нина – в 2004 году.

– Вдобавок, – продолжает гвардии старший прапорщик медицинской службы в отставке, – все наши сбережения и те, что остались от Югославии (в Югославию Павел отправился – как один из лучших фельдшеров ВДВ – в составе первого миротворческого батальона в 1992 году, а Нина, выполняя обязанности начальника аптеки, служила в составе миротворческих сил в 1999–2000 годах: примеч. автора.) пошли на выплату половинной стоимости квартиры. Хотя, как впоследствии выяснилось, всю сумму за наши квартиры – не одних нас так «обули» – должно было платить Министерство обороны. Это я так – констатирую факты, отнюдь не жалуюсь. Что нужно человеку? Хороший дом, хорошая семья…

– Паш, – перебиваю его, – и хорошие внуки или внучки.

– А то ж!

Март 2011 года,

Тула.

6 декабря 2020 года

5 лет со дня смерти

афганца

ЕЛИЗАРОВА СТАНИСЛАВА НИКОЛАЕВИЧА

(Из книги «Мои коллеги – военные медики»)

НЕСБЫВШИЕСЯ МЕЧТЫ ХИРУРГА

Елизаров Станислав Иванович,

родился 08.10.1939

в городе Касимове

Рязанской области –

умер 06.12.2015

в Туле.

Мечтать с седьмого класса о профессии врача и не просто врача, а профессии хирурга, окончить Касимовское медицинское училище в 1959 году и «загреметь» на год в «учебку» в Сталиногорск, где готовят младших командиров для автомобильных войск – каково?

– Командиром автомобильного отделения, через год «учебки», меня и «купили» в воинскую часть в Балашиху, – вспоминает полковник медицинской службы в отставке Станислав Иванович Елизаров. – Здесь мне повезло: начальник медицинской службы части, просмотрев личное дело, сразу взял меня фельдшером в лазарет медицинского пункта.

– Стас, – кроме меня так к нему, наверное, никто из коллег не обращается, – по-моему, мы с тобой в шестьдесят седьмом – шестьдесят восьмом в Рязани могли пересекаться?

– Вполне, я с первого курса посещал хирургический кружок…

– В шестьдесят восьмом, – перебиваю воспоминания моего собеседника, – когда ты окончил институт, а я ещё учился на втором курсе, возможно, в анатомичке и встречались.

– Наверное.

– Шесть лет посещать кружок по хирургии и тебя не оставили на кафедре?

– На предварительном распределении моя кандидатура в аспирантуру по хирургии ни у кого не вызывала сомнения…

– Но, – опять прерываю Станислава, пытаясь угадать «вмешательство генштаба», после которого всё идёт наперекосяк, – подсуетился кто-то из «блатных».

– Председатель профкома, а мне предложили аспирантуру или по биохимии, или по физиологии.

– И ты «гордо» отказался?

– Всю сознательную жизнь мечтал быть хирургом, готовился к этому шесть курсов института и заниматься «чистой» наукой – не для меня.

И закрутило, завертело хирурга Елизарова по городам и весям: больница МВД в посёлке Явас в Мордовии (1968–1969) – ординатор хирургического отделения; Эмба в Казахстане (1969–1974) – начальник хирургического отделения в военном госпитале; военный госпиталь в Германии (1974–1978) – начальник хирургического отделения; начальник медицинской части (1978–1980), начальник военного госпиталя (1980–1981) в Набережных Челнах; начальник госпиталя в Шинданте, Афганистан (1981–1983), орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени; начальник гарнизонного госпиталя в Туле (1983–1993).

– Станислав, я помню, как ты увольнялся в девяносто третьем, когда гарнизонный госпиталь переподчинили ВДВ и вводили полковничьи должности. И тебе, десять лет возглавлявшему госпиталь, по «дембелю» наши «медицинские стратеги» не удосужились присвоить полковника. Ты же госпиталь превратил, выражаясь «шершавым языком плаката», в образцово-показательное лечебное учреждение. При тебе ни одной жалобы от больных, кроме, как жалоб на отсутствие здоровья, не было.

– Другое время.

– Так-то оно – так.

– Что, в конце концов, ворошить прошлое? У меня и сейчас неплохая «гражданская» должность в госпитале. А полковника присвоили в конце девяностых.

– Слабое утешение: ещё одна большая звезда на погонах пенсионера, а не прибавки к пенсии, ни…

– Да, ладно – тебе: всё – нормально, всё – хорошо.

– Стас, сколько тебя помню, ты никогда не впадал в уныние, всегда невозмутим, как скала, как Сфинкс.

– Ну, ты – загнул.

– Ни чуточки, тем более, что с твоей эрудицией, с твоим опытом – а опыт не пропьёшь – ты не последний человек в госпитале и именно по всем непонятным вопросам, всё равно многие обращаются к тебе.

– Не выросли крылышки после твоих слов?

– Этим – ты тоже не страдаешь.

31 декабря 2009 года,

Тула.

6 декабря 2020 года

исполнилось бы 60 лет

ПЕРЕКАТЕНКОВУ СЕРГЕЮ ВАСИЛЬЕВИЧУ

Родился 06.12.1960 в посёлке Приупский Киреевского района Тульской области.

В 1978 году окончил среднюю школу в городе Липки, затем училище в посёлке Временный Щёкинского района.

По состоянию здоровья не призывался в ряды Советской армии. С августа 1980 года – служба в Липковском отделении милиции. Заключив контракт, с 26.05.2000 – в Чечне.

Погиб 30.06.2000, возвращаясь в полк после зачистки.

Награждён посмертно орденом Мужества.

Похоронен на городском кладбище Липок Киреевского района Тульской области.

10 декабря 2020 года

исполнилось бы 95 лет

участнику Великой Отечественной войны

гвардии старшему прапорщику

ЖИЛКИНУ НИКОЛАЮ ГРИГОРЬЕВИЧУ

(Из книги «Войсковая разведка земли тульской»)

ВЕТЕРАН РАЗВЕДРОТЫ

Жилкин Николай Григорьевич,

родился 10.12.1925

в Петровском сельском совете

Хомутовского района

Курской области –

умер 06.04.2013

в Туле.

На самом видном месте книжного стеллажа стоит выпущенная в 2010 году книга «Воздушно-десантные войска в лицах» с дарственными надписями начальника разведывательной службы ВДВ и начальников разведывательной службы всех воздушно-десантных дивизий, книга, подаренная юбиляру в день 85-летия.

– Моей фамилии в этой книге не найдёшь. – С грустью, но без обиды констатирует явную несправедливость гвардии старший прапорщик в отставке Николай Григорьевич Жилкин, старшина 173-й отдельной разведывательной роты 106-й гвардейской воздушно-десантной Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии.

Я понимаю Николая Григорьевича, понимаю его скрытую обиду. Двадцать лет старшинства (1961–1981) в самом элитном подразделении элитной дивизии элитных Воздушно-десантных войск – не знаю, может ли кто в ВДВ с ним сравниться.

Из воспоминаний Николая Григорьевича Жилкина.

«...С начала оккупации в 41-м партизанил в лесах под Курском; 24 апреля 43-го, через месяц после освобождения, меня призвали в Красную Армию; на фронте с мая 44-го – в составе миномётной батареи брал Выборг, Сестрорецк, прорывал линию Маннергейма.

В Выборге на запасных путях стояли цистерны с пивом – очередь из автомата, и только успевай подставлять каски под бесконечные струйки финского пива.

...В начале 45-го нашу часть перебросили в Венгрию в состав 106-й, тогда ещё стрелковой дивизии. Бои в Венгрии, Австрии, Чехословакии. В Чехословакии нас встречали как родных: в населённых пунктах выносили самое вкусное и угощали своих освободителей. Были и мародёры в нашей дивизии, но командование разом прекратило эти преступления: вывели негодяев перед строем всей дивизии, и, по приговору военного трибунала на глазах у всех, тут же их расстреляли.

Под Балатоном 12-я танковая дивизия СС «Гитлерюнген» прорывалась через наши цепи. Меня из наводчиков миномётной батареи – как ни как миномёты находились не на передовой – перевели в разведчики-наблюдатели, которые действовали с пехотой в первой линии атаки. Мы поднимаемся из окопов в атаку… и назад спрыгиваем, поднимаемся… и опять спрыгиваем – страшно было. Страшно. Только с третьего раза перебороли страх. Да, хотя, какой там – перебороли...

...В 46-м 106-я, уже воздушно-десантная, передислоцировалась в Тулу. Здесь и совершил свой первый прыжок с парашютом. Всего прыжков у меня более трёхсот...».

Номера частей, имена и фамилии командиров и подчинённых, географические названия, всевозможные даты – это какую память надо иметь, а Николай Григорьевич всё продолжал и продолжал свои воспоминания.

«...До 61-го года, как говаривали при царе Горохе, я числился по артиллерии, занимая различные должности.

Накануне прошли большие учения трёх военных округов, участвовала и наша дивизия. К этому времени почему-то штатные разведывательные роты воздушно-десантных дивизий были упразднены, а их функции выполняли нештатные роты из состава парашютно-десантных рот. У нас нештатной разведывательной ротой числилась 9-я рота 51-го полка. И если действия дивизии были оценены высоко, то наша разведка капитально подкачала, получив низкую оценку. И тогда Маргелов издал приказ о создании в каждой воздушно-десантной дивизии отдельной разведывательной роты.

Я в то время старшинствовал в артиллерийско-миномётной батарее в 51-м полку, перед этим из отстающего подразделения сделав отличную батарею. Это – без хвастовства: офицеров практически в батарее не было больше года и мне пришлось вкалывать с подъёма до отбоя, иногда и ночью проверять личный состав. Командование полка, чего скрывать, меня ценило.

Накануне создания разведроты, меня вызывает начальник штаба дивизии и приказывает сдать дела в батарее и принимать разведку. Я категорически отказываюсь: мол, с артиллерией прошёл войну, артиллерия, как дом родной. Начальник штабы продолжает настаивать, я опять категорически отказываюсь. Он, разгневанный дальше некуда, грозит мне увольнением из армии. Я стою на своём. Он выгоняет меня из кабинета со словами: «Ты уволен!». Расстроенный приезжаю в полк и докладываю командиру, тот успокаивает: «Пусть увольняет, а я тебя через тридцать минут опять призову на службу своим приказом». Тогда командиры полков имели такое право. Во время нашего разговора раздаётся звонок, командир полка поднимает трубку и произносит одно слово «Есть!», затем обращается ко мне: «Завтра в 9.00 приезжает командир дивизии, чтобы ждал его у КПП».

Назавтра в сторонке от командира полка и его замов жду комдива. Выслушав рапорт командира полка, комдив сразу подходит ко мне, приобнял за плечи – окружающие от удивления рты разинули: генерал со старшиной и в обнимку – и начал рассказывать военные байки, а потом и говорит: «Я тебя упрашивать не стану – только скажу: кроме и лучше тебя с поставленной задачей никто не справится. Как фронтовик фронтовика прошу...».

После этого разговора гвардии старшина, гвардии прапорщик, гвардии старший прапорщик Жилкин двадцать лет (!!!) – старшина 173-й отдельной разведывательной роты.

– Нет, не за целину, – на мой незаданный вопрос отвечает Николай Григорьевич, видя мою заинтересованность наградами на парадном кителе, – орден за Парад на Красной Площади в Москве, посвящённый 40-летию Октябрьской Революции в 57-м году.

Награждён орденом «Знак Почёта», многими медалями, в том числе медалями «За отвагу», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За взятие Вены».

Май 2012 года,

Тула.

10 декабря 2020 год

исполнилось бы 70 лет

афганцу

БЕСПАЛОВУ ВЛАДИМИРУ ВИКТОРОВИЧУ

(Из книги «Интернационалисты земли тульской»)

ИЗ ЗАМПОЛИТОВ В ТАНКИСТЫ И ОБРАТНО

Беспалов Владимир Викторович,

родился 10.12.1950

в городе Коврове

Владимирской области –

умер 27.07.2014

в Туле;

Афганистан, Куба.

Что необходимо предпринять, какое учебное заведение окончить и, в конце концов, где проходить службу, чтобы оказаться в танковых войсках?

Ответы на эти вопросы, казалось бы, лежат на поверхности, но иногда судьба выписывает такие зигзаги, такие невероятные повороты, что диву даёшься, пока окажешься в этих самых танковых войсках.

Московское суворовское военное училище, после окончания которого, если надумал стать танкистом, прямая дорога в соответствующее военное училище, Владимир Беспалов окончил в 1969 году.

Новосибирское высшее военно-политическое общевойсковое училище – первый, но не последний зигзаг – Владимир Беспалов окончил с «красным» дипломом в 1973 году.

Учебная мотострелковая дивизия в родном Коврове, в которой лейтенант Беспалов служил в должности замполита роты, «мотострелецкой» роты, отнюдь, не танковой – зигзагообразное движение карьеры будущего танкиста не ослабевает.

Два года службы (1975–1977) на Кубе опять же далеко, очень далеко не в танковых войсках, после которых Беспалова опять «заносит» в родной Ковров.

Не успев отдохнуть от кубинской «турпоездки», Владимира на полгода откомандировывают на «битву» за урожай, и здесь, наконец-то, очередной зигзаг его судьбы, аккурат, в 1979 году, приводит Беспалова в танковые войска – замполитом танкового батальона в Горьковскую танковую дивизию.

Служить бы ему и служить в родном Московском военном округе, но афганские товарищи заартачились и показали невиданное неприятие наших Т-54, которые должны были в составе второго эшелона 40-й армии входить в страну. Поэтому в срочном порядке, но, тем не менее, в глубочайшей секретности танковый полк, укомплектованный новейшими Т-62, в котором служил Беспалов, 7 января 1980 года погрузили на эшелон и всего через две недели выгрузили в Термезе. Перед тем как убыть на неизвестное и непонятное мероприятие, всех офицеров полка опросили на предмет добровольного желания участия в этом самом мероприятии. Из трёх замполитов батальонов двое отказались, за что в срочном порядке были уволены из рядов Советской Армии, а Беспалов согласился, не раздумывая.

– Боевые действия показали, – комментирует подполковник в отставке Беспалов, – что никакой разницы между Т-54 и Т-62 в тех горно-пустынных условиях не существовало. Политика, понимаешь.

С апреля всё того же 1980 года у танкового полка начались активные боевые действия.

– Ни одна боевая операция без танковой поддержки практически не проводилась, – пошли воспоминания Беспалова. – Дислоцировался наш полк на северо-востоке Афганистана, штаб располагался в городе Кундузе. В апреле наш второй танковый батальон с усилением, но без одной роты перебросили в местечко Талукан с задачей охранять два стратегических моста через реки. Кроме охраны мостов мы помогали местным властям в поддержании порядка в округе.

Владимир немного задумался.

– Ты правильно сделал, – это он обращается ко мне, – что включил, практически без изменений со своими незначительными комментариями, в очередную книгу-альбом об афганцах рабочую тетрадь командира 2-го танкового батальона. От себя добавлю, что в нашем батальоне служил солдатом сын политэмигранта из Ирана перс Ахмед Дурускари, знающий четыре языка и массу местных наречий. Так мы его, переодев в местную гражданскую одежду, выпускали прогуляться по окрестностям, в том числе и на местный базар с заходом в чайхану. Сколько он своими такими походами спас наших жизней не счесть – разведчик оказался бесподобный. Честно говоря, в его задачу входило-то только слушать разговоры населения (не зря же говорят, что болтун – находка для шпиона), с чем он великолепно и справлялся. О чём ещё рассказать-поведать? А, вот, случай был. Как-то раз в Баглане – кто там бывал, знает, что это была местность абсолютной беспредельщины и бандитизма местного населения – на середине главной улицы у нашего тягача загорелся бензопровод, тягач встал намертво. Со всех сторон к тягачу с выкриками угроз и стрельбой из автоматов стали приближаться более двух десятков басмачей. Прапорщик Лёня Седых, отнюдь не хилого телосложения, расшвыряв барахло, с корнем вырвал нижний десантный люк, с которым в нормальных, мирных условиях провозились бы как минимум весь день и начал швырять в обе стороны гранаты. Через десяток минут подоспела подмога, вызванная по рации. И что? Вокруг заглохшего тягача валялись убитыми все «духи», которые хотели на «халяву» захватить наших бойцов. Это я – к чему? Всё к тому, что многие у нас говорят о патриотизме, о героизме и так деле, и тому подобное. А там, в Афганистане, в каждом боевом эпизоде проявлялся и патриотизм, и героизм – не напоказ, а по велению души, по нашему русскому, заметь, русскому, не российскому, а, именно, русскому воспитанию, по нашему русскому, как сейчас модно говорить, менталитету. И ещё. По негласному правилу – кто их придумывает эти правила? – из каждого батальона к наградам представляли только по четыре человека. Оставаясь за командира батальона, наградные листы посылал на десять человек и ни разу ни один лист не вернулся с пометкой «отказать».

Да, замполиту только дай поговорить.

Вернувшись из Афганистана в 1981 году в родной Ковров, не успев как следует привыкнуть к мирной жизни, к семье, в конце концов, нашему герою предлагают срочно убыть на полгода на курсы «Выстрел».

– Естественно, я отказался. Тогда мне предложили поступать в Академию имени Ленина – нашу, политработников Академию. Хотел тоже отказаться, но начальник политотдела дивизии меня «уговорил». Я выбрал педагогический факультет, с тем, чтобы завалить экзамен и вернуться в родной Ковров. Но на экзамене, к которому я не готовился ни одной минуты, случилось невероятное. Но по порядку. Накануне вечером спрашиваю у сдавшего старшего лейтенанта накануне этот экзамен, чтобы он мне рассказал про свой билет. В полусне отмечаю, что билет под № 10. Утром иду сдавать и вытаскиваю билет под № 10. И, вместо двадцати минут, отведённых для экзамена, без подготовки отвечал почти час. Председатель экзаменационной комиссии тут же поздравляет меня с приёмом в Академию и назначает старшим по ремонту помещений факультета.

После окончания в 1985 году Военно-политической академии имени В. И. Ленина майор Беспалов назначается старшим преподавателем кафедры марксизма-ленинизма в Тульское артиллерийское училище, в котором прослужил до увольнения из рядов Российской Армии в марте 1996 года.

– Как попал в Тулу? У, это такая история, такая история – комедия наполовину с маразмом, но об этом в другой раз.

На том мы и расстались с Беспаловым, до следующего раза…

Апрель 2011 года,

Тула.

12 декабря 2020 года

20 лет со дня смерти

НЕЧУГОВСКОЙ НАТАЛЬИ ВАСИЛЬЕВНЫ

(Из книги «Мои коллеги – военные медики»)

НАТАША ИЗ РОЖДЕСТВЕНСКОГО

Ничуговская (Чебакова) Наталья Васильевна

родилась 10.06.1961

в посёлке Рождественском

Ленинского района Тульской области –

умерла 12.12.2000

в Чечне,

похоронена на кладбище

посёлка Рождественского.

Из воспоминаний Толмачёвой Нины Васильевны, первой учительницы Наташи в Волотинской начальной школы Ленинского района Тульской области:

«…В 1968 году Наташа поступила в первый класс Волотинской начальной школы. Классы тогда были небольшие, человек по 12–15. Мы жили очень дружно, вместе были не только на уроках, но и в группе продлённого дня, до самого вечера. Вместе и задачи решали, и играли, и тетради проверяли, и читали интересные книги. Наташа училась хорошо. Всегда была в передовых. Опрятная, ухоженная. Её отличали внимательность, забота о людях и твёрдый, проявившийся ещё в первом классе, характер, какая-то недетская целеустремлённость…».

Из воспоминаний Лыженковой Юлии Георгиевны, учительницы Рождественской средней школы Ленинского района Тульской области:

«…Я была классным руководителем Наташи с 5-го по 10-е классы. «Колокольчик» – так я называла её про себя. У неё был удивительно приятный смех и голос.

Наташа – всегда в заводилах. Очень обаятельная, всегда с гладкой причёской, аккуратная, подтянутая, крохотная. Она казалась старше среди других ребят. К её мнению прислушивались, с ней советовались, её голос был одним из решающих.

Обладала хорошим чувством юмора, наблюдательностью, умела сглаживать намечающиеся конфликты, приходила на помощь, умела поднять настроение…».

Из воспоминаний Чебаковой Нины Петровны, мамы Наташи:

«…В школе успевала по всем предметам только на «5» и ни одной даже «4».

Аккуратная, собранная. Лицемерить не любила – говорила прямо в глаза, невзирая на лица…

В четвёртом классе перешла в Рождественскую среднюю школу. Учась в 9-м классе, Наташа была командиром санитарной дружины, которая заняла 1-е место в районных соревнованиях, а Наташа получила благодарность от районного отделения Красного Креста…».

После окончания средней школы поступила в Тульское медицинское училище. Пять лет работала операционной сестрой в больнице имени Н. А. Семашко (ныне – имени Д. Я. Ваныкина).

Из воспоминаний Лыженковой Юлии Георгиевны:

«…Она не любила рассказывать об Афгане. Я даже не знала, что она туда поехала. Только что-то долго не забегает, замечаю. Когда узнала, была потрясена. Девчонка, воробышек, колокольчик – и война!

– Всё же в порядке, Юлия Георгиевна!» – сказала, когда вернулась, – не нужно об этом.

Изменилась, стала как-то суше, сдержаннее, разом повзрослела, взгляд другой – оценивающий, внимательный. Но всё же это была наша Наташа!..».

Из воспоминаний Толмачёвой Нины Васильевны:

«…Однажды, уже после возвращения из Афганистана, я встретила её в автобусе. Она поинтересовалась моим здоровьем, расспросила о знакомых, а о себе как-то неохотно рассказывала. Я обратила внимание, что на лице у неё – большое красное пятно, как след от ожога. Потом её мама рассказывала, как Наташа в Шинданде во время пожара эвакуировала раненых из госпиталя. Многие были совсем тяжёлые, не могли самостоятельно передвигаться. Тогда-то и получила она ожог на лице…».

Из воспоминаний Чебаковой Нины Петровны:

«…Отработав пять лет операционной сестрой, решила поехать в Афганистан. Она уехала туда, несмотря на наши запреты, сказав мне, что едет выполнять интернациональный долг. Долгих два года пробыла она на чужой земле.

Вернувшись из Афганистана, вышла замуж за капитана Н. Б. Ничуговского, и он увёз её в Северокавказский военный округ в город Орджоникидзе (ныне – Владикавказ). Получили там квартиру. Она вначале не работала. Потом поступила в госпиталь операционной сестрой.

В 1990 году попала под сокращение, год не работала, потом была призвана на военную службу…».

В 1991 году призвана на военную службу. Работала в Чечне. Спасая раненого, потерявшего много крови, одела его в свой бушлат, а сама четыре часа раздетая спускала его с горы. Простудилась и от пневмонии умерла.

В посёлке Рождественском на доме № 2 по улице Фёдорова висит мемориальная табличка в память о Наталье Ничуговской, в школе в Зале Защитников Отечества оформлен о ней стенд.

Октябрь 2012 года,

Тула.

20 декабря 2020 года

20 лет со дня гибели

КУНИНА АНДРЕЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА

Родился 19.09.1970 в Щёкино Тульской области.

В 1987 году окончил среднюю школу № 11, в 1988 году – с красным дипломом – Скуратовское горное училище, в 1993 году – Тульский политехнический институт.

До 1995 года работал на Первомайской ТЭЦ. С 1995 года – в Щёкинском РУВД в звании «лейтенант».

С 28.11.2000 – в служебной командировке в Чечне. 20.12.2000 – погиб в Чечне.

Награждён посмертно орденом Мужества.

Похоронен на кладбище деревни Кочаки Щёкинского района Тульской области.

« назад