Командир взвода связи 3-го батальона 357-го гвардейского парашютно-десантного полка в Афганистане с 1983 по 1985 года Саша Фунтиков – да, да, тот самый Фунтиков, с которым мы вместе пришли в нашу 106-ю дивизию в семьдесят втором году прошлого века – про службу за Речкой рассказал мне одну поучительную историю.

…В боевой операции, которую осуществлял третий батальон и в том числе гвардии старший лейтенант Фунтиков со своим взводом связи, взяли крупный караван «духов». Что значит взяли? Десантники просто разгромили его в пух и прах, захватив много трофейного оружия и наркотиков. В пылу скоротечного боя никто не заметил, как был ранен один солдат. Не очень сильно ранен – проникающее ранение мягких тканей брюшной стенки живота. Вызвали вертолёт и «мухой» доставили раненого в Кабульский госпиталь. На что рассчитывал этот боец непонятно – хирургов не обманешь. Самострел очень и очень отличается от «всамделешной» раны. Назревал крупный скандал, тем более что этого «героя» уже представили к правительственной награде. Сколько было отвезено всякого разного «бакшиша» в госпиталь известно только разве что господу Боги и комбату-3.

«Дело» замяли с грехом пополам. И на том – спасибо. «ЧП» вроде, как бы и не было. Но осадок остался, особенно у солдат, которые практически не вылезали из «боевых». Казалось бы, на этом всё и закончилась, ан – нет.

Через год наш (вернее, совсем, совсем не наш) «герой» увольняется из армии. В поезде, следовавшем из Ташкента в Союз этого дутого «героя», сослуживцы с которыми он ехал, раздевают до трусов и носок и высаживают среди степи с поезда.

И пишут командиру третьего батальона письмо о случившемся, о неминуемой каре негодяю, пусть без суда и следствия, но по солдатской жёсткой справедливости. Командир зачитывает это коллективное письмо перед строем солдат. Справедливости ради надо отметить, что комментируя это письмо, командир батальона всё же высказался против такого способа наказания.

И другой пример о солдате взвода связи, которым командовал всё тот же гвардии лейтенант Саша Фунтиков в 1-ом батальоне 51-го гвардейского парашютно-десантного полка 106-й гвардейской воздушно-десантной Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии в 1975 году. Этот случай описан в книге «Записки батальонного врача»:

«…и солдат взвода связи Нелюбин

…Сколько может молодой солдат съесть порций за обед? Если его ни в чем не ограничивать? Ни в количестве блюд?.. Ни во времени, потраченном на трапезу?.. Ни на другие всевозможные ограничения?..

Но по порядку...

Пришел во взвод связи, под начало гвардии лейтенанта Фунтикова, служить, только что из «карантина», солдат. Нелюбин – его фамилия. Увалень увальнем. Топором обтёсанное лицо. Русая поросль на голове после сверхмодной стрижки «под Котовского». Ручищи до колен с натруженными крестьянскими ладонями. Сапоги сорок шестого или сорок седьмого размера. Телосложения, отнюдь не богатырского. И рост: чуть больше ста семидесяти пяти сантиметров. И глаза – голубые, голубые глаза. Голубее – гордости каждого десантника – берета и полосок на тельняшке.

И, невероятный, патологический какой-то аппетит. Какая-то звериная жадность и быстрота поедания всякой пищи. Постоянная готовность смести всё, что оставалось недоеденным на столе взвода связи. Дембельское дополнительное питание (за сто дней до приказа – не знаю, как в других войсках, но в Воздушно-десантных в мою лейтенантскую пору происходило все именно так – все дембеля отдавали солдатам своё сливочное масло) – также моментально пропадало в его ненасытной утробе.

– Молодой! – Ворчали добродушно дембеля взвода связи. – Прослужит год, наестся.

А Нелюбин все никак не мог наесться и постоянно что-нибудь да жевал. На полигоне, когда взвод связи во время стрельб стоял в оцеплении, он всегда выбирал (демократия, понимаешь, была во взводе) пост на «Вышке». Поближе к столовой. И, приходя первым, в каком-то наваждении съедал подчистую или завтрак, или обед, или ужин... всего взвода. Все съедал! Дюжину порций!!! Один!!! Так объел весь личный состав взвода один раз. Объел второй раз. Объел тре... Нет, третий раз объесть взвод ему не дали. Его не наказывали. Не объявляли строгий выговор с занесением... «в грудную клетку». С ним поступили по-другому. Совсем неожиданным и неординарным способом.

...Стоял воскресный солнечный день. Стрельб не было. Не было и оцепления. По столовой дежурили «свои» повара. Из первого взвода снабжения.

Поэтому на стол взвода связи «Бог послал» ни много, ни мало: миску солёных огурцов, полный восьмилитровый бачок наваристого борща... полный шестилитровый бачок гречневой каши... огромную с верхом тарелку (специально позаимствованную у поваров для такого случая) жареной свинины... полный пятилитровый чайник компота... буханку ржаного и буханку пшеничного хлеба.

– Ешь!

Личный состав взвода расселился вокруг ненасытного Нелюбина, готовый в любой момент заклеймить его обжорство безжалостным солдатским сарказмом и высказать всё то нелицеприятное, что накопилось за последнюю неделю, когда этот молодой солдат буквально обжирал весь взвод. Не припоминали «ветераны» подобного случая не только во взводе, но и в батальоне и даже в полку. Не было похожих уникумов. Вундеркиндов от обжираловки. Не было. И сейчас они проучат, набьют его безразмерное брюхо. Силой заставят его съесть выставленное на столе. Через «не могу», через, если надо, и блевотину...

– Всё! Больше не осилю! – Нелюбин расстегнул бляху ремня, и блаженно-умиротворенная улыбка заиграла на его всегда хмуро-озабоченном лице. – Благодарю, ребята. Не поверите, я первый раз в жизни наелся по-настоящему.

По его порозовевшим щекам (то ли от обилия еды, то ли от тепла столовой) прокатились две слезинки.

– Нас в семье восемь детей. Сейчас, наверное, уже девять, и мне, как старшему…

Он не договорил и по щекам прокатились ещё две слезинки. Личный состав взвода потрясенно молчал...

– Благодарю всех!..

...От того знаменитого обеда остались одни воспоминания. Солдатские будни приближались к неизбежному дембелю.

Ефрейтору Нелюбину теперь вполне хватало обычного солдатского пайка. За сто дней до приказа он, как и все, своё масло отдавал «салагам». Семейство Нелюбина к этому времени ждало пополнение десятым ребенком.

У читателя, наверное, на языке так и вертится вопрос:

– Неужели Нелюбин всё съел в тот обед?

Хочу вас разочаровать. Нет, не всё он съел. Не мог он всё съесть. Недоеденными остались… два с половиной стакана компота…».

Краткая биографическая справка Александра Фунтикова.

После окончания школы в 1969 году, поступил в Рязанское военное училище связи, которое окончил в 1972 году.

С 1972 по 1986 год – служба в частях Воздушно-десантных войск.

С 1983 по 1985 – участие в боевых действиях в Афганистане.

С 1986 по 1989 год – служба в Областном военкомате.

Награждён медалью «За боевые заслуги», другими медалями.

16 декабря 2010 года,

Тула.

МАГНИТОФОНЫ

После месяца пребывания в Афганистане гвардии старший лейтенант Фунтиков спустился с гор, где обеспечивал связью заставу десантников на дороге Кабул–Баграм. Первое, что он услышал в расположении полка, касалось каких-то списков на какие-то дефицитные товары. Ему не составляло труда быстро определить, что дефицитные товары представляли собой партию самых-самых японских магнитофонов трёх последних (крайних, конечно же) супермоделей. Естественно, такая информация грела сердце, но – списки…

Со списками дело обстояло намного сложнее. Где эти самые пресловуто-загадочные списки, кто их составлял, оставалось загадкой даже не за семью, а за семьдесят семью печатями. Кого ни распрашивал, в какие кабинеты штаба полка Фунтиков не заглядывал – везде и все разводили в неведении руками. Единственное, что он понял из своих мытарств, его фамилия в этих самых мифическо-ускользающих списках не значилась.

Вечером, за ужином в расстроенных чувствах, ни к кому конкретно не обращаясь, Саня Фунтиков процитировал один из трёх извечно-главных русских вопросов:

– Что делать?

Из-за соседнего стола раздался чей-то голос: вроде бы реплика с насмешливо-ехидным подвохом, вроде бы, какой ни какой, а дельный совет.

– Езжай к начальнику тыла сороковой армии.

Гвардии старший лейтенант Фунтиков обладал поистине незаурядным качеством – у него слова не расходились с делом.

Утром следующего дня, выдумав предлог о запчастях для своих радиостанций, оседлав БТР, он прямиком по извилистым улицам Кабула отправился в штаб сороковой армии, в кабинет начальника тыла этой самой армии.

Наивно было бы думать, что начальник тыла сидел в своём кабинете и с нетерпением ждал какого-то, пусть и из воздушно-десантных войск, старшего лейтенанта. Просидев почти до обеда рядом с вожделенным кабинетом, Фунтиков моментально вскочил со стула от рыка неизвестного не то военного, не то гражданского, в камуфлированной форме без погон:

– Это, что – за оборванное чмо по тылу шляется? Вон – отсюда!

Слегка опешив, Фунтиков вышел на крыльцо и спросил проходящего мимо прапорщика, не знает ли тот, когда появится обладатель кабинета с табличкой «Начальник тыла»?

– Он же только что прошёл в свой кабинет.

На голубом глазу гвардии старший лейтенант постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, материализовался в кабинете. За столом восседал, как на троне, в рубашке с генеральскими погонами тот самый не то военный, не то гражданский, кто так беспардонно пять минут назад выгнал незадачливого просителя из штаба тыла.

– Ты?

Стёкла на окне чудом уцелели от рёва раненого слона.

– Товарищ генерал, я всё объясню.

И Саня Фунтиков целых двадцать две минуты, из которых двадцать минут сидел – не стоял – на предложенном стуле, рассказывал начальнику тыла о своём трудном детстве, о деревянных игрушках, о тёще-узурпаторше, о невыносимых условиях службы на горной заставе, о… и т. д., и т. п.

– Фунтиков, – почти ласково обратился генерал, – от меня-то, тебе что надо?

– Магнитофон, – на щеках просящего, скромно так, проступил нежно-стыдливый румянец.

Генерал встал из-за стола, пожал Фунтикову руку и на прощание напутствовал:

– Александр, ты – это, если тебе что нужно, обращайся прямо ко мне, не стесняйся.

…Остряки батальона, которые посоветовали такой авантюрно-незаурядный путь для обладания сверхновой японской техникой и, зная крутой нрав начальника тыла сороковой армии, были шокированы, когда Фунтиков достал из кармана и показал… талоны на три (!!!) магнитофона разных марок, три (!!!) японских магнитофона.

Декабрь 2014 года,

Тула.

9 сентября 2023 года

5 лет со дня смерти

НОСКОВА ГЕОРГИЯ ЗОТЕЕВИЧА,

афганца, ветерана ВДВ, гвардии подполковника

ДВЕНАДЦАТЬ КОЛОНН

Носков Георгий Зотеевич,

родился 30.04.1947

в деревне Петрухино

Верещагинского района

Пермской области –

умер 09.09.2018

в Туле.

С Жорой Носковым мы вместе отмечали наш «дембель» в августе 1993 года. А услышать его немногословный рассказ об Афганистане и записать удосужилось только для этого, четвёртого альбома об афганцах. Ну, да, Бог с ним.

Краткая биографическая справка.

Окончив в 1963 году восемь классов, Жора год обучается в ГПТУ № 1 в Караганде и до призыва в ряды Советской Армии в ноябре 1966 года работает в шахте № 36–42 машинистом шахтного электровоза на семисотметровой глубине.

Два года – с ноября 1966 года по ноябрь 1968 года – срочная служба в Витебске в 317-м гвардейском парашютно-десантном полку 103-й гвардейс- кой воздушно-десантной дивизии; затем – сверхсрочная служба писарем и начальником склада в медсанбате той же дивизии. В 1972 году Носков экстерном оканчивает Вольское высшее военное училище тыла имени Ленинского Комсомола и до февраля 1979 года занимает должность начальника вещевой служба артиллерийского полка той же дивизии. С февраля 1979 по декабрь 1981 года – заместитель командира отдельного самоходно-артиллерийского дивизиона той же дивизии. С февраля 1982 года по август 1993 года – начальник вещевой службы 106-й гвардейской воздушно-десантной Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии.

В Афганистане – с 26.12.1979 по 17.12.1981.

Награждён орденом «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени, медалью «За отличие в воинской службе» 1-й степени, другими медалями.

Уволен из армии в звании гвардии подполковника.

– Двенадцать колонн, – начал свои воспоминания мой давнишний товарищ-сослуживец Жорка Носков, – от девятнадцати до шестидесяти машин водил от Кабула до Термеза и обратно.

…«Духи» обстреливали колонны постоянно, но потерь среди личного состава не было. До поры до времени. В один из рейсов на опасном участке горного серпантина на привале к Носкову подходит офицер, ответственный за охрану этого участка, и просит, чтобы на близлежащую сопку десантники выслали пару-тройку человек с задачей не допустить туда «духов» пока не пройдёт колонна. У них, дескать, не хватает людей. Носков посылает на высотку офицера и двух солдат. И пока колонна проходила злополучный участок – всё было тихо, было спокойно. Но, как только последняя машина поравнялась с высоткой, где находились десантники, из БМП, из нашей «мобутовской» БМП – до этого грозно вращающей башней – раздалась очередь в сторону той самой высотки. Офицера ранило в руки, одного солдата – насмерть.

– А ты говоришь: «война». – Тяжело вздыхает Зотеевич и, предваряя мой вопрос, поясняет. – Я же сказал: «мобутовская» БМП, из сороковой армии.

…В другой раз Носков вёл колонну из Термеза с продуктами. У одного УРАЛа на крутом спуске рвётся тормозная трубка. УРАЛ вот-вот врежется впереди идущую машину, а там… страшно подумать. Водитель, пытаясь хоть как-то затормозить, направляет машину на скалу – секундная передышка. И этой секунды хватило водителю направить неуправляемую машину в пропасть, а самому и пассажирам удачно выпрыгнуть из кабины.

– Знаешь, как красиво падали трёхлитровые банки с красными солёными помидорами в пропасть? – Улыбается Жорка.

Август 2011 года,

Тула.

29 сентября 2023 года

один год со дня смерти

ВЕНЁВСКОГО СЕРГЕЯ ПЕТРОВИЧА,

суворовца, афганца, капитана

В СУВОРОВСКОЕ – ЗА КОМПАНИЮ

Венёвский Сергей Петрович,

родился 23.02.1960

в деревне Большое Чернево

Венёвского района

Тульской области;

Калининское СВУ –

умер 29.09.2022

в Туле.

Поступать в Суворовское училище Серёгу подбил одноклассник, который в какой-то газете прочитал о подобном училище в городе Калинине.

– Как он мне расписывал прелести учёбы, – вспоминает майор запаса Сергей Петрович Венёвский, – и форма, и питание – всё за государственный счёт. Не будем лишними, дескать, «ртами» в семье. Кроме того, из Суворовского без экзаменов – прямая дорога почти в любое военное училище страны. Так и решили. Пришли в военкомат, подали заявление. Проходим медицинскую комиссию, вернее, прохожу я один, а приятель так больше и не появился в военкомате. На вопрос военкома, почему я выбрал именно Калининское Суворовское училище, ответил, с простодушным удивлением, буквально следующее: «Что, разве, ещё где-то есть Суворовские училища?».

Вот, так с помощью, как бы выразились в настоящее время, пиаркампании одноклассника Венёвский и одел в 1975 году впервые военную форму.

– Первые месяца два-три, – продолжает вспоминать Венёвский, – как и все, привыкал к раннему подъёму в шесть тридцать и зарядки на улице в любую погоду.

По окончании Суворовского училища Сергей был зачислен, как и рекламировал одноклассник, без экзаменов в Общевойсковое училище в городе Орджоникидзе на Северном Кавказе, где познакомился с суворовцем из Свердловского училища Сергеем Шеиным.

– С которым дружим до сих пор, не побоюсь этого слова, семьями.

И с которым, по выпуску из училища, в числе десяти молодых лейтенантов, добровольно изъявили желание служить в Афганистане. И служили с Шеиным в одном полку, в одном батальоне.

– Два года командиром взвода в Афганистане – это сплошные рейды, блок-посты, выезды на сопровождение колонн, постоянная готовность вступить в бой с противником.

В одном из боёв в колесо БТРа, на броне которого находился лейтенант Венёвский, шарахнула граната из духовского гранатомёта. БТР впечатался в близстоящую скалу: личный состав, находящийся внутри БТРа отделался испугом и синяками, БТР – вмятинами и не подлежащему восстановлению переднего левого колеса, лейтенант Венёвский – контузией и ушибами.

– Отлежался часа три в тенёчке и снова в бой. Какой медсанбат, какой госпиталь? Об этом и не думал совсем…

Биографическая справка.

– 1962 год – переезд из деревни на постоянное место жительство в Тулу;

– 1975–1977 годы – учёба в Калининском Суворовском военном училище;

– 1977–1981 годы – учёба в Орджоникидзевском высшем общевойсковом командном дважды Краснознамённом военном училище имени маршала Советского Союза А. И. Ерёменко;

– 1981–1983 годы – служба в 177-м мотострелковом полку 108-й мотострелковой дивизии 40-й армии в Афганистане;

– 1983–1992 годы – служба в войсках Дальневосточного военного округа;

– 1992 год – увольнение из рядов Российской Армии в звании майора.

– с 1993 года – жил и работал в Туле

Июнь 2013 года,

Тула.

« назад