Гвардии подполковник в отставке Анатолий Фёдорович Щербаков – один из немногих офицеров, с кем мне пришлось служить в 106-й гвардейской воздушно-десантной Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии, который уволился из Армии раньше меня. Естественно, и служить в дивизии он начал раньше меня. После окончания в шестьдесят пятом году Калинин – градского военного инженерного училища он до своего увольнения из Армии в восемьдесят девятом службу проходил только в частях сто шестой (не считая многочисленных, ну, очень и очень многочисленных командировок): от лейтенанта командира взвода до подполковника инженера дивизии.

– Кстати – о командировках.

– Во-первых, как и все сапёры нашей дивизии, участвовал в разминировании боеприпасов, оставшихся с Войны, в Тульской, Орловской и Липецкой областях. Считай – пятнадцать лет: с шестьдесят шестого по восьмидесятый.

– Несчастные случаи в твоей практике при разминировании были? Без обмана, не для протокола?

– Кого и чего обманывать-то? Совесть моя чиста – ни одного несчастного случая. Мы же, офицеры-сапёры, учили своих подчинённых на совесть. И не за страх. Чего тебе говорить – ты сам прошёл такую же школу по своей специальности.

– Да, сапёры по полгода не вылезали с полевых занятий. И если ты помнишь – а как тебе не помнить-то? – в палаточном лагере сапёров, как и у разведчиков, мне, эпидемиологу дивизии, практически, делать было нечего. Приезжал, зная заранее, что лагерь устроен строго по Уставу.

Щербаков горестно вздыхает.

– А какая сейчас у наших десантников, в том числе и у сапёров, подготовка?

Вслед за ним вздыхаю и я.

– И это называются защитники Отечества?

– Фёдорович, чего бередить раны? Не мы в этом виноваты…

– При чём здесь: виноваты – не виноваты? Отношение к службе у нынешних офицеров совсем другое, нежели нашего поколения.

– Согласен. «Энтузизизьма», блеска в глазах не видно.

– Откуда им взяться-то? При таком руководстве Армией…

– И страной. – Теперь вздыхаем оба в унисон. – Ладно, хватит о высоких «эмпириях» – ты сказал: «Во-первых»…

– Во-вторых: обеспечение всяческих и всевозможных учений: от полковых, дивизионных, окружных до «Запад 81»…

– «…Переправа, переправа…», – цитирую из Тёркина.

– Не только наводили понтоны и мосты, но и сложнейшая имитация взрывов, подрывов…

– Всё в дыму и ничего не видно – это понятно: работа – или служба? – сапёров, минёров, понтонёров. Но в дипломе-то у вас, сапёров, на первом месте стоит: «инженер».

– Два аэродрома: один в Сельцах (Учебный центр Рязанского десантного училища – примеч. авт.) – полевой с металлическим покрытием, один в Гайжюнае – с бетонной взлётно-посадочной полосой аэродром 1-й категории; городок учебного центра в Костроме; макет разрушенного города на нашем тульском полигоне. Мало? Казармы там же и самое большое, по тем временам, здание – спортзал.

Краткая справка.

Награждён двумя орденами Красной Звезды: первый орден – за разминирование, второй – за спецзадание (сколько я ни упрашивал Щербакова рассказать о том спецзадании, сколько «иголок под ногти не втыкал», он был непреклонен – секрет, мол, до сих пор); медалью «За отвагу на пожаре» - за участие в ликвидации пожаров в Подмосковье летом 1972 года; медалью «За воинскую доблесть» 1-й степени – за участие в «тушении пожаров в Закавказье» перед самым своим «дембелем». Что ещё? Ах, да – награждён знаком и медалью «За разминирование», знаком «Почётный сапёр ВДВ» за номером 32. Всё что ли? Чуть не забыл про знак «Инструктор-парашютист» - более трёхсот прыжков у него. О юбилейных и других разных-прочих говорить и писать смысла не вижу.

3 марта 2010 года,

Тула.

3 апреля 2021 года

60 лет

участнику боевых действий в Афганистане

ТАРУНТАЕВУ ВЛАДИМИРУ СЕРГЕЕВИЧУ

(Из книги «Они воевали за Речкой»)

ЛЕВОСТОРОННЯ РЕЗЬБА…

Тарунтаев Владимир Сергеевич,

родился 03.04.1961

в деревне Каменка

Щёкинского района Тульской области.

Что нужно для счастья деревенскому пареньку в восемнадцать лет? Нет, не в настоящее время, а, скажем – ну… хотя бы в начале восьмидесятых годов прошлого века.

Правильно – не угадали, и я не угадал.

– В нашей деревне, – на пару-тройку секунд задумавшись, Владимир продолжает, – хотя, наверное, не только в нашей деревне, а и в любой сельской местности страны к ребятам, не служившим в армии, относились с очень и очень изрядной долей пренебрежения и предубеждения. Как только таких не обзывали – болезный, дефективный, головой тронутый и… несть им числа этим обидным, хотя и заслуженным эпитетам. О девчатах лучше и не вспоминать – на пушечный выстрел такого парня не подпустят. На себе испытал.

Первое лирическое отступление.

Маршевую втянутость получил, считай, с пелёнок.

После первого класса – начальная школа в другой деревне, до которой – четыре километра.

После четвёртого класса – восьмилетка в соседнем селе, до которого – семь километров.

После восьми классов – средняя школа в посёлке Крапивне, до которой – одиннадцать километров.

Транспорт – исключительно, собственный одиннадцатый номер; изредка – случайная попутка.

После средней школы – учёба на радиотехника в Тульском техническом училище № 4, по окончании которого – работа на Оружейном заводе. Работа на оборонном предприятии, естественно, предполагала бронь от службы в армии.

Каждые полгода, проходя медицинскую комиссию в военкомате, призывника Тарунтаева признавали абсолютно здоровым и годным чуть ли не к космическим полётам. Но, как было сказано выше, – железобетонная бронь высококлассному молодому специалисту гарантировала его прозябание в «тылу». И что главное-то в этой подоплёке – не объяснять же каждый раз встречному-поперечному и каждой встречной-поперечной, что ты не вербл... то есть, что ты – не болезный и не дефективный, а вполне здоровый, готовый в любую минуту к воспроизводству полноценных малюсеньких, розвеньких, писклявеньких тарунтаеевцев и тарунтаеевчек. И как, скажете, из этого замкнутого круга вырваться?

А очень просто. Не надо забывать на какой земле родился Владимир Тарунтаев? Абсолютно верно – на земле мастеровых! И не просто мастеровых, а тех, кто не только англицкую блоху заарканят, но и на каждую хитрую, эту самую – понятно что – отыщут свой левосторонний болт.

Такой левосторонний болт отыскался у добренького дядечки-капитана из военкомата, подсказавшего выход из создавшейся ситуации (ситуацию не путать с положением, в которое, по словам великого Антона Павловича, попадают только неопытные курсистки). Этот добренький дядечка-капитан также оказался, вроде бы, в безвыходной ситуации – не в положении, конечно же, – ровно одного человека вот уже, считай, больше недели не хватало до укомплектования последней группы ВВ, то есть группы подготовки в ДОСААФе военных водителей для Советской Армии. А за недобор – по голове не погладят.

– Ты, это – на шофёра пойдёшь учиться?

Тарунтаев махнул не глядя.

– 30 апреля 1982 года получил водительские права; 13 мая в числе полутора десятков туляков-водителей – в штабе Туркестанского военного округа. Командиры бросили клич: «Нужны пять добровольцев…». Далее следовала какая-то словесная абракадабра, которую толком никто и не понял. Будучи старшим по возрасту, предложил своим землякам «сделать шаг вперёд». Попали в Рижскую учебку, готовившую специалистов по регулировке топливной аппаратуры; окончил эти курсы на «отлично», и мне предложили остаться в учебке инструктором-мастером, с последующим переходом в прапорщики.

Второе лирическое отступление.

Может быть, кто бы и прельстился этим заманчивым предложением, но... Но «соблазнил-то» своих товарищей-земляков Тарунтаев и значит, четверо в Афганистан – да, да в Афганистан – а он прозябай в «тылу»?

– Хорошо, – подвёл черту командир учебки, – раз вы так, то я вам всем устрою сюрприз.

И устроил, таки, сюрприз.

На Рижском вокзале в Москве всю пятёрку новоиспечённых специалистов по топливной аппаратуре встречали... встречали... – дайте, дайте потянуть паузу – встречали, конечно же, не конвоиры, а встречали родители. Встречали их отцы и матери, которых срочной телеграммой-молнией вытребовал охочий до сюрпризов командир учебки. И только отцу, и только шёпотом, чтобы не слышала мать, не слышали другие, признался Владимир, что конечный пункт их назначения – Афганистан.

К слову – о его отце, Сергее Артёмовиче. Он один из четырёх выживших после взрыва ракеты на полигоне Тюра-Там (ныне – космодром Байконур) в начале шестидесятых годов прошлого века.

– 3 сентября 1982 года по маршруту: Ташкент–Чирчик–Кабул мы оказались в… «Тёплом Стане». Естественно, не в Московском одноимённом микрорайоне, а на западной окраине Кабула в войсковой части полевая почта 85644, что подразумевало – Забайкальский отдельный автомобильный батальон 89-й отдельной бригады специального назначения, а более конкретно – 3-ю роту сухогрузов и бензовозов вышеозначенного батальона.

Третье лирическое отступление.

Служба – службой, а «дембель» неизбежно приближался даже в Афганистане. Позади – многокилометровые серпантинные маршруты в Пули-Хумри и обратно, позади – стычки с душманами, позади – миномётные обстрелы и ранение, впереди... Впереди – последнее, скорее – крайнее несение службы в ночном дозоре – да, не по книге Сергея Лукьяненко, а в настоящем дозоре ночного Афганистана – на господствующей высоте.

С этой самой, господствующей высоты в кромешной темноте и заметил коммунист (если бы, не коммунист – заметил ли?: шутка автора) Тарунтаев подозрительные передвигающиеся огоньки. Доложил начальнику дозора; тот спросонья (или с чего другого) махнул рукой. Дескать, ты – мой заместитель, ты и принимай решения.

Дозор, козе понятно, долго не ждал команды «товсь», влупив по огонькам из всего штатного вооружения по полной программе. В ответ – свист мин. От первой мины, Тарунтаев, выпрыгнув из окопа, спасся сам и спас, выдернутого как морковка из грядки, молодого ещё не обстрелянного бойца. Эта, первая мина угодила точно в центр пустого окопа, другие мины накрыли дозор. Раненые, контуженные...

– «Разбор полётов» закончился двумя неделями «губы», отзывом Наградного листа на представление к медали «За боевые заслуги», исключением из партии (РСДРП/РКП(б)/ВКП(б)/КПСС). Даже лычки младшего сержанта не сняли.

Четвёртое лирическое отступление.

Отсидев на «губе», беспартийный коммунист пишет домой письмо, чтобы праздничный стол накрывали в октябре–ноябре, аккурат, к первому «черпаку» свежепожаренной печёнки.

Командир батальона – садюга из садюг, каких свет не видывал – на второй же день после отсидки вручает Тарунтаеву «литер» на гражданскую жизнь. Таможенники в Ташкенте удивились – «дембель» и никаких законных бакшишей не везёт, даже матери – платок, и себе – джинсы; только – тюбик зубной пасты. Тюбик, который и успели вручить Владимиру его товарищи-сослуживцы, несмотря на его протесты: мол, пасту и в Ташкенте он купит. На командира же батальона, узнав от Тарунтаева про творящийся беспредел в части, таможня написала реляцию в кудаследующие вышестоящие органы, прося принять самые строжайшие меры и пресечь мародёрства командира, обирающего подчинённых до нитки.

– Утром 13 августа 1984 года мать получает письмо о моём октябрьском приезде. Ближе к обеду несёт два полных ведра воды из родника. Выходя из-за сарая, окликнул её. Она, чуть повернув голову, делает шаг, другой, третий и тут только осознаёт, что это сын её окликнул. Вёдра с водой – на траву, слёзы, объятия.

– Первого черпака печёнки до октября ждать пришлось?

– Да, ладно, далась тебе эта печёнка. Встретили, как полагается. Выпили, закусили. Женили. Восстановился в партии. Создали афганскую организацию.

Тарунтаев посмотрел на часы, давая понять, что и честь надо знать. Ему – на работу, мне – писать о нём.

– Кстати, – он протягивает мне руку, – видишь часы?

Пятое и послед… крайнее лирическое отступление.

Эти часы Тарунтаев не променяет ни на какие другие. Эти часы и пару ручек в перламутровом корпусе он обнаружил... в тюбике зубной пасты, естественно, без самой пасты.

Это я о том, что болт с левосторонней резьбой в умелых руках... далее по тексту...

Письмо родителям из Афганистана.

«Уважаемые Сергей Артёмович и Александра Михайловна!

Командование части, где проходит службу Ваш сын, Владимир, с большой радостью сообщает Вам, что Владимир честно и добросовестно выполняет свой интернациональный и воинский долг по оказанию помощи дружественному народу Демократической Республики Афганистан.

Ваш сын Владимир показывает изо дня в день высокие результаты в боевой и политической подготовке, выполняет сложные и ответственные задачи на дорогах ДРА по доставке грузов. Владимир стойко переносит все тяготы и лишения воинской службы, проявляет мужество, отвагу, инициативу и самоотверженность.

Владимир исполнительный, дисциплинированный, правильно понимает и оценивает внутреннюю и внешнюю политику КПСС и Советского правительства. Своим отношением к воинскому труду способствует повышению боевой готовности своего подразделения.

В быту скромен. Пользуется заслуженным авторитетом среди командования и сослуживцев.

Выражаем Вам сердечную благодарность за то, что Вы воспитали замечательного человека, надёжного защитника Родины, который с честью несёт службу в составе ограниченного контингента Советских войск в Афганистане. Вы можете гордиться своим сыном!

От всей души желаем Вам крепкого здоровья, долгих лет жизни, успехов в труде на благо процветания нашей горячо любимой Родины.

С уважением к Вам:

КОМАНДИР ВОЙСКОВОЙ ЧАСТИ ПОЛЕВАЯ ПОЧТА 85644

В. КОЧЕРГИН.

ЗАМЕСТИТЕЛЬ КОМАНДИРА ПО ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЧАСТИ

В, ПОТАПКИН».

23–26 сентября 2014 года,

Тула.

12 апреля 2021 года

60 лет

участнику боевых действий в Афганистане

ЯЦКИНУ ГЕННАДИЮ ВЛАДИМИРОВИЧУ
(Из книги «Афганцы Тулы»)

И СВЯЗИСТ, И ФУТБОЛИСТ

Яцкин Геннадий Владимирович,

родился 12.04.1961

в Семилукском районе

Воронежской области.

С какой теплотой, с какой гордостью говорят командиры – от лейтенанта до генерала – о том, что ТАМ, за Речкой в его подразделении не было погибших, не было «двухсотых».

– Всего один раненый, – рассказывает гвардии полковник запаса Геннадий Яцкин, – почти за два года.

…Во взводе связи, которым командовал гвардии лейтенант Гена Яцкин, как, наверное, и в каждом подразделении (испокон веков такое наблюдалось в нашей Армии), имелся свой, так называемый «ухарь-разгильдяй», которому всякие там Уставы-Наставления были, мягко говоря, до лампочки. Вот, как-то на боевых и надоело этому баловню судьбы носить бронежилет. Не успел он снять свой броник, как тут же не замедлила угодить аккурат в живот снайперская пуля, хорошо на излёте. Тем не менее, кровища лилась рекой, шок – от то ли испуга, то ли от боли, а, скорее всего, и от одного и от другого. Бойцы с командиром во главе, наскоро наложив повязку и вколов обезболивающее, на БТРе «мухой» доставляют раненого в Баграмский медсанбат. Закон подлости или закон парных случаев – называй, как хочешь: от этого ничуть не легче – играет с нашим раненым бедолагой и здесь злую шутку. В медсанбате вышла из строя дизельная электростанция, что автоматически, само собой подразумевало, отсутствие электричества и в операционной, и в реанимационной, по большому счёту – во всём лечебном учреждении. Приплыли? Отнюдь! Сдав раненого бойца дежурной бригаде, Яцкин, с места в карьер, на своём БТРе гонит в расположение полка – благо, до него рукой подать – хватает первую попавшуюся четырёх – киловаттку, естественно, без всякого спроса и разрешения начальства и … И трое суток – пока исправляют стационарную электростанцию медсанбата – со своими бойцами, сменяя друг друга, не давая ни на секунду заглохнуть «этому чёртову пылесосу», доливают бензин в реквизированный агрегат.

– Думал: отдадут под трибунал, – вспоминает бывший командир взвода, – наоборот, объявили благодарность.

А перед этим, на боевом выходе в Чарикарской долине батальон, где Яцкин со своими бойцами обеспечивал связь, попал под шквальный миномётный обстрел «духов». И на глазах, застывшего как соляной столб, офицера, сражённый осколком мины, гибнет наш миномётчик – первая смерть, которую наблюдает Геннадий Яцкин. В это время рядом с ним падает осколок мины – тот ещё сувенир! На «автопилоте» он хватает этот осколок и под ядрёный могучий матерный ор комбата, машинально опустив раскалённую железку в карман, падает в арык. Только возвратившись с задания, Геннадий обнаружит две дырки под мышкой от снайперских пуль и дырку в кармане бушлата от так и не нашедшего хозяина осколка-сувенира.

– И ни одной царапины, даже ожога на ладони от раскалённого осколка не наблюдалось, – Яцкин о чём-то вздыхает, – трое суток «кишмишовкой» снимал стресс после этого боя.

Краткая биографическая справка:

После окончания школы в 1978 году, Яцкин учится четыре года в Рязанском высшем военном командном училище связи имени маршала Советского Союза М. В. Захарова. Месяц на «раскачку» после училища – в Ферганском учебном центре и с 17.09.1982 по 20.04.1984 – служба в гвардейском отдельном 345-м парашютно-десантном полку в Баграме. До 1991 года – на различных должностях службы связи в Ферганском учебном центре. И резкая смена «амплуа»: 1991-1993 – начальник физической подготовки полка в Фергане, 1993-1995 – начальник физической подготовки 51-го гвардейского парашютно-десантного полка в Туле; с 1996 по 2006 (увольнение в запас) с перерывами на командировки в Чечню (1994) и Косово (1996) – начальник физической подготовки 106-й гвардейской воздушно-десантной Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии.

– Поясни.

– Запросто: первый разряд по стрельбе, волейболу, бегу на средние и длинные дистанции, КМС по футболу – это до армии. Плюс – инструктор рукопашного боя.

Кстати о футболе. 345-м полком, когда там служил Яцкин, командовал Грачёв, Павел Сергеевич, заядлый футболист к тому же. Случалось, служебные совещания в дни без боевых операций проводил на одном дыхании, поднимал всех футболистов полка и шёл гонять с ними мячик. Однажды, будучи уже командующим Воздушно-десантными войсками, Грачёв прилетел в Ферганскую дивизию (к тому времени пытавшую реанимировать, но так и не воскресшую, к большому сожалению) и, естественно, после московской суеты, вышел на футбольное поле. Играли день: Яцкин забил шесть голов, бессчетное количество раз подавал голевые передачи своему именитому партнёру, но у Павла Сергеевича мяч упорно требовал продолжения «банкета» на следующий день. Командир дивизии сделал Яцкину и его команде «последнее китайское предупреждение», в приказном порядке обязав не лезть поперёк батьки, то есть Командующего в чужие ворота. Справедливости ради надо отметить и то, что противной команде также было сделано «отеческое внушение», чтобы не «сачковали» – не дай, Бог, заметит Командующий, – а играли в полную силу. И каково же было ликование и зрителей, и игроков обеих команд, когда Грачёв забил долгожданный гол.

Краткая биографическая справка:

Будучи начальником физической подготовки 106-й, под его непосредственным участием завоёвано:

– 1-е место на первенстве Вооружённых Сил по гиревому двоеборью (1998): 119-й гвардейский парашютно-десантный полк (Наро-Фоминск);

– 1-е место на первенстве Вооружённых Сил по кроссу на один километр (1998): 1182-й гвардейский артиллерийский Новгородский Краснознамённый орденов Суворова 3-й степени, Кутузова 3-й степени, Богдана Хмельницкого 2-й степени и Александра Невского полк;

– 1-е место в Вооружённых Силах по физической подготовке (2005): управление 106-й гвардейской воздушно-десантной Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии;

– 1-е место в Вооружённых Силах по физической подготовке (2005): 137-й гвардейский парашютно-десантный ордена Красной Звезды полк (Рязань).

Как-то раз снимало Тульское телевидение сюжет о семье Геннадия Яцкина, о семье-династии десантников: тесть – гвардии подполковник в отставке; жена – гвардии старший прапорщик; старший сын – гвардии старший лейтенант, заместитель командира разведроты; средний сын – выпускник Рязанского десантного училища; младший сын на вопрос ведущего программы, кем он себя видит после окончания школы, лаконично, не без юмора ответил:

– У меня что – большой выбор!?.

Краткая биографическая справка:

Награждён орденом «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», другими медалями.

5 ноября 2010 года,

Тула.

16 апреля 2021 года

70 лет

участнику боевых действий в Афганистане

БОЯРСКОМУ СЕРГЕЮ ЮРЬЕВИЧУ

(Из книги «Они воевали за Речкой»)

ИДИЛЛИЯ И НЮАНСЫ НАЧФИНА

Боярский Сергей Юрьевич,

родился 16.04.1951

в Ярославле.

Начфин в армии – уважаемая должность, финансисты в армии – уважаемые люди. С которыми каждый военнослужащий, будь то – генерал, или маршал даже, офицер, прапорщик, «сверчок», то есть сверхсрочнослужащий, да и рядовой состав не исключение, сталкивался, сталкивается и будет сталкиваться ежемесячно (а то – и чаще) – в день выдачи получки, то бишь, денежного содержания.

В общем и целом – не пыльная работа, спокойная обстановка: сиди себе в кабинете, считай купюры и звенящие монеты разного калибра, тьфу – достоинства, требуй разборчивой подписи в раздаточной ведомости, гоняй чаи и кофий, грызи сушки-баранки. Идиллия…

– Идиллия?! – Смеётся на мои разглагольствования давнишний очень даже хороший приятель Серёга Боярский. – Идиллия, но с небольшими нюансами.

Нюансы гвардии майора в отставке.

«…Витебскую дивизию, в том числе и артиллерийский полк, подняли по тревоге и вывели в районы ожидания в начале декабря. Две недели пришлось исполнять не только свои прямые обязанности начфина, но и бессменного дежурного по части и обязанности командира оставшегося на зимних квартирах личного состава.

Через две недели вернулись ВДСники – дежурство и командование, естественно, перешло к ним. А мне – это самое в мыле – до февраля пришлось оформлять все финансовые документы, в том числе и денежные аттестаты жёнам убывших в Афганистан.

…На колёсной и гусеничной технике, на вертолётах и самолётах исколесил весь Афганистан. Ушла батарея там или дивизион с пехотой на боевые – начфин, будь добр, во время обеспечь денежным довольствием даже тех, кто находится у чёрта на куличках в самом пекле войны.

…С обеих сторон – «зелёнка», и с обеих сторон – автоматные и пулемётные очереди «духов». Гильзы автомата водителя выстилают дорожку рядом с колеёй (по закону физики), гильзы моего автомата (опять по тому же закону физики) барабанят по обшивке кабины, того и гляди – будто на такие мелочи есть время обращать внимание – раскалённым металлом зацепят или самого, или водителя.

…Серпантин горной дороги. Колонна останавливается на привал-перекур. Метрах в восьмидесяти-ста на обочине дороги на каркасе скелета верблюда восседает, как часовой, огромный гриф. Еле упросил выдвигающегося в голову колонны снайпера хотя бы раз выстрелить из его винтовки. Беру, значит, снайперскую винтовку, прицеливаюсь, бац-бац и… мимо. Гриф обиженно взлетает. Из-за полусожранной туши верблюда, как чёрт из табакерки, вскакивает душман с направленным на нас пулемётом. Автоматные очереди наших бойцов – оправданный поступок более быстрых и метких стрелков. С конца колонны весь взмыленный то ли от горной местности, то ли от праведного (скорее – неправедного) гнева несётся старший колонны и орёт на меня: «Да, я… тебя… кто велел стрелять… Да, я…». Тут подходит старший сапёров и докладывает, что полотно дороги напротив несчастного верблюда вся нашпигована взрывчаткой и только благодаря не совсем меткому выстрелу по птичке капитана колонна спасена от неоправданных потерь.

И вынесенное мне резюме: «За спасение колонны надо бы представить к награде, но за выстрел без команды, то есть, за разгильдяйство, надо строго наказать. Поэтому оставим статус-кво – без наград и без наказаний. Во, как!».

И чуть-чуть комментарий к сегодняшнему Боярскому.

Вздумали как-то, совсем недавно, некоторые ушлые, надо сказать – тоже бывшие вояки (кстати – не афганцы) лишить двор дома, где живёт Сергей с семьёй по улице Пушкинской, местной «зелёнки»: огромные деревья и кустарники вырубить как враждебный класс и разбить, конечно же, стоянку для машин.

Гвардии майор в отставке (отставке ли? И бывают ли десантники – в отставке?) Боярский – хорошо, не грудью встал, – но, тем не менее, не позволил, однако, свершиться вопиющему вандализму по отношению к дворовой «зелёнке».

– Два месяца не разговаривал со мной этот «не афганец», не здоровывался.

– Да, и Бог с ним, с этим «не афганцем».

– И я – о том же.

На этом мы и расстались с Сергеем до новых встреч.

Краткая биографическая справка:

– 1968 год – окончание средней школы;

– в 1968–1972 годах – учёба в Ярославском военном училище имени генерала армии А. В. Хрулёва;

– в 1972–1982 годах – служба в 103-й гвардейской воздушно-десантной ордена Ленина Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии имени 60-летия СССР:

– в 1972–1975 годах – начфин медсанбата;

– в 1975–1982 годах – начфин 1179-го гвардейского артиллерийского полка (февраль 1980 года – март 1982 года – Афганистан);

– в 1982–1984 годах – начфин артиллерийского полка 104-й гвардейской воздушно-десантной ордена Кутузова 2-й степени дивизии (Кировабад);

– в 1984–1989 годах – служба в 106-й гвардейской воздушно-десантной Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии (начфин, затем – заместитель командира по тылу ремонтно-восстановительного батальона);

– 31.10.1989 года – увольнение из рядов Советской Армии в запас в звании гвардии майора.

23 сентября 2014 года,

Тула.

« назад