Ни слова не говоря, он достал газету «МОСКОВСКИЙ КОМСОМОЛЕЦ В ТУЛЕ» (4–11 декабря 2013 года), где на десятой полосе Ингой РИНГИНЕ опубликован о нём очерк «ПОД СЧАСТЛИВОЙ ЗВЕЗДОЙ», и протянул мне:

– Перепечатывай, хоть весь материал, – и, показывая на подзаголовок, добавил, – только здесь небольшая ошибка: не «полковник Бодрединов», а «майор Бодрединов».

Написал по-своему, по-Макаровски, дал прочитать Бодрединову:

– Не-а, так не пойдёт, – категорически вынес вердикт. – Перепечатай лучше всю статью.

Поэтому, публикую всю статью о нём, с небольшим добавлением касательно наименования части, где служил Валерий Тимерханович.

«Валерий Тимерханович Бодрединов в настоящее время избран и работает председателем исполкома Тульской областной организации Общероссийской общественной организации «Российский Союз ветеранов Афганистана» и одновременно, как член правления Тульской региональной организации Общероссийской общественной организации инвалидов войны в Афганистане и военной травмы – «Инвалиды войны», исполняет обязанности и в этой организации как руководитель исполкома.

12 сентября 2014 года губернатором Тульской области за активную работу в ветеранском движении Бодрединову В. Т. была вручена государственная награда Российской Федерации медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени.

А началом большого жизненного пути Валерия Тимерхановича стал город Хабаровск, где он родился в семье военного моряка. С самого детства он слышал разговоры среди родных и друзей родителей о прошедшей войне, о воинской службе, о море. И мечта у него была одна, как связать свою жизнь с армией, а точнее с военно-морским флотом.

После окончания средней школы в городе Комсомольск-на-Амуре он подал документы для поступления в Высшее военно-морское училище радиоэлектроники имени А. Попова. Однако на медкомиссии был «зарезан» по зрению. Тогда он поступает в Политехнический институт на вечернее отделение и идёт работать на судостроительный завод художником цеха (учась в школе, он окончил художественную школу).

При заводе в то время работало много спортивных секций. Вот с председателем секции парашютного спорта он и познакомился. Председатель попросил Валерия к праздничной ноябрьской демонстрации изготовить эмблему секции, с которой они пройдут на демонстрации. После праздников председатель спросил Валерия, что он хочет за изготовление эмблемы секции. Валерий не задумываясь, попросил разрешить совершить прыжок с парашютом, так как уже знал, что в начале декабря из Хабаровского аэроклуба ДОСААФ прилетит Ан-2 для проведения прыжков. Председатель этой просьбы не удивился, но сказал, что ты медкомиссию не пройдешь. На что Валерий ответил, а если принесу справку, то можно будет себя испытать небом. На том и договорились. Через несколько дней Валерий принес справку, и стал ежедневно посещать секцию и проходить теоретическую подготовку. А в декабре совершил шесть прыжков на парашютах Д-1-8 и ПД-47.

На следующий год подает документы в Ленинградское высшее военное топографическое училище. И опять по зрению не проходит медкомиссию. В июне 1967 года Валерий продолжил совершать прыжки из самолетов.

В это время его отец, получив новый боевой корабль, убыл к новому месту службы – на Камчатку. И семья переезжает по месту службы отца. До службы в армии оставался ещё год. В то время в армию призывали с 19 лет. И Валерий идет работать на судоремонтный завод слесарем – судоремонтником. Из двадцати его сверстников, он один попал работать в цех, где проходили ремонт атомные подводные ракетоносцы, прошедшие под водой вокруг земного шарика без всплытия. Это ещё раз заставило его задуматься, как связать свою жизнь с армией и продолжить военную династию Бодрединовых: отец – орденоносец, участник Великой Отечественной войны, дед – фельдфебель, георгиевский кавалер, защитник Порт-Артура, участник Русско-японской и Гражданской войн.

В мае, как и все его сверстники, Валерий Бодрединов был призван на действительную военную службу. Пароходом из Петропавловска-Камчатского призывников доставили во Владивосток, оттуда – в Хабаровск и под Хабаровском – в учебную роту окружного полка связи. Он один из камчадалов попал во взвод, где изучали и готовили к практическому использованию современную по тем временам аппаратуру – аппаратуру ЗАС. По окончанию учебного подразделения, Валерий прибыл в боевую часть. А через три месяца принял участие в боевых действиях на острове Даманский. «Закрыл» своей аппаратурой каналы связи.

В апреле 1969 года, после окончания боевых действий, гвардии сержанта Бодрединова вызвал начальник политотдела соединения и предложил написать Рапорт для поступления в Свердловское высшее военно-политическое танко-артиллерийское училище. Это было то, о чём мечтал Валерий. А уже в мае поезд Владивосток–Москва увозил его с Дальнего Востока в город Свердловск. Из тридцати шести дальневосточников, что прибыли поступать, поступило двое: один – на танковую специальность и Валерий – на артиллерийскую. Единственное, что хорошо запомнилось гвардии сержанту, что на мандатной комиссии начальник училища генерал-майор Уткин Б. П. спросил его, а как Вы будете стрелять из орудий, очки мешать не будут? На что Валерий ответил: я, что бы испытать себя, совершил шестнадцать прыжков с самолетов и очки мне были не помеха, а стрелять буду не хуже других.

В январе 1980 года капитан Бодрединов В. Т. пишет рапорт с просьбой, направить в Афганистан. Его просьба была удовлетворена.

Эшелон на войну

Валерий Тимерханович вызвался на место коллеги, который отказался ехать в Афганистан. Начальник политотдела полковник Фомин тяжело вздохнул, смерив взглядом офицера, намекнул, что война – это не игрушки, что продлится она долго, и каждый еще успеет там побывать. Но молодой комиссар был непреклонен и уже на следующее утро ехал к новому месту службы: из Гороховецкого учебного центра – в город Дзержинск (Горьковская, ныне Нижегородская область).

285 танковый полк, развёртывали по штатам военного времени и готовили для отправки в ДРА. Личный состав собирали со всего Московского военного округа. Артдивизион, в котором предстояло служить нашему герою, «сколотили» за двое суток: вечером получили вводные, за ночь встретили 224 офицеров, сержантов и солдат, днем приняли новые тягачи – ЗиЛ-131, к вечеру – получили орудия, матрацы, продукты и всё что полагается для жизни и быта личного состава, потом с утра и до наступления темноты грузились в эшелон, а, погрузившись, сразу тронулись в путь.

Семь суток эшелон шел через всю страну практически без остановок. Останавливались только для смены тепловозов, электровозов, Остановились на два часа только в Куйбышеве (ныне – Самара), чтобы погрузить хлеб, заправиться водой.

Между Казахстаном и Узбекистаном есть небольшая станция Сарыагач, где остановились для смены тепловоза. Состав стоял посреди огромной холодной степи, а над ним висело огромное черное небо, усыпанное яркими звездами. Одна из них примостилась совсем рядом с тонким серпом луны: турецкий флаг, да и только! «В Малой Азии с давних времен верят, что это хороший знак, – показывая на необычное сочетание, пояснил раскосый старый железнодорожник – Небо открылось совсем недавно, а ваш эшелон за сутки – двадцатый»…

Через сутки прибыли в Термез. Из-за перепада температур ЗиЛы заводиться отказывались (смазка зимняя, а в Термезе температура плюсовая). Разгрузка застопорилась. Орудия пришлось с платформ выкатывать вручную. Генерал, наблюдавший за процессом, обрушил на командование новоиспеченного дивизиона всю свою ненормативную лексику: «Если за час не снимите машины, пойдете под трибунал! За вами другие эшелоны идут!». К счастью, в этом же эшелоне следовала танковая рота – десять танков. Ими, в итоге, и «сбросили» машины на землю. Управились за полчаса.

«Вы солдат-то своих знаете?» – успокоившись, спросил генерал. И, услышав в ответ, что «познакомились в эшелоне», дал две недели на «притирку» – боевое слаживание. За это время получили боеприпасы, автоматы, провели боевые стрельбы. В числе 224 человек личного состава дивизиона – славяне составляли не больше четверти, остальные были узбеки, киргизы, азербайджанцы, чеченцы, туркмены, таджики – всего 38 национальностей. Но ребята оказались одного призыва, все хорошо знали русский язык и сработались быстро. Никакой национальный вопрос не стоял – все были одной единой семьёй.

14 февраля 1980 года перед строем полка зачитали боевой приказ, и 285-й Уманьско-Варшавский Краснознаменный ордена Кутузова 3-й степени танковый полк в составе 201-й мотострелковой Гатчинской Краснознаменной дивизии (с 4 мая 1985 года – Дважды Краснознамённая: примеч. Н. Макаров) по понтонному мосту в 13.30 пересёк государственную границу Советского Союза и вошел в Афганистан. Это была вторая волна ввода Советских войск в Афганистан.

Заклинатель змей

– Трое суток шли до Кундуза, остановились в чистом поле, – вспоминает Валерий Тимерханович. – Комполка поставил флажки-разметки и приказал вкапываться. Климат резко континентальный, по ночам холод, вот мы пять дней рыли землянки, натягивали брезент, ставили печки, – обживались одним словом. По периметру расположились танки – боевое охранение. Пехоты с нами не было, поэтому охрану обеспечивал наш артдивизион. Ночью я как-то пошел проверять посты, слышу – шум, крики в палатках: на одном краю, на другом. Что такое? А это, оказывается, земля прогрелась от печек-буржуек, и оттуда змеи полезли. А ближе к лету каракурты поползли – это такие ядовитые пауки, скорпионы, вараны и т. п. Нечисти вообще много было. Как-то пошли солдаты в туалет – он за территорией лагеря был – и не возвращаются. Иду и я – а там ребята стоят и с места не двигаются: кобра! «Товарищ капитан, у вас пистолет с собой?». Я пистолет вынул, а сам уговариваю её: «Ползи отсюда, нечего тебе тут делать», было жалко убивать. Постояла она минут пять, раздвигая капюшон, и убралась. А меня после этого в шутку называли заклинателем змей…

Кязир, сорбоз, Кундуз

С марта по октябрь артдивизион сначала совместно с 20-м пехотным полком армии ДРА, а потом – с десантно-штурмовой бригадой и частями 201-й дивизии принимал участие в ликвидации банд мятежников в провинциях Баглан и Тахар. По штабным данным, во время этих операций было убито и взято в плен 362 душмана.

– Бороться с бандитами было нелегко, – продолжает Бодрединов. – Пехота их преследует, а они юрк в кяриз – такая дыра в земле – и по длинному подземному ходу, как по параллельному миру, выбираются где-нибудь в горах. Нам передавали координаты местности, куда могли уйти враги, и артдивизион вёл огонь по горам из 122-мм гаубиц М-30.

С «голубыми беретами» работали слаженно, а вот когда полк придавали сорбозам (правительственным войскам Афганистана), действовали всегда настороженно. Особенно после того, как среди них завелись предатели и заживо сожгли в одном из афганских полков советского офицера – военного советника.

Шестеро жёлтых

…Пока полевой лагерь превращался в военный городок, Валерию Тимерхановичу пришлось несколько раз побывать старшим полковой автоколонны, подвозившей дрова, кровати и стройматериалы для модулей. Путь шёл из Кундуза в Термез и обратно, по времени занимал двое-трое суток, 20–25 машин растягивались километра на два и шли без сопровождения, потому что в то время взять его было негде. Танки для этой цели не годились, а бронетранспортеры были настолько старые, что ремонт посреди дороги мог затянуться надолго, а это очень опасно.

Последняя из таких поездок закончилась для комиссара гепатитом. Недомогание он почувствовал в дороге, а когда добрался до полкового расположения, оказалось, что желтуху подхватили еще шесть офицеров. Всем им нужно было «сдаваться» в душанбинский госпиталь, но, представив, что там их ждут еще малярия и тиф, военные приуныли и пошли на поклон к командиру полка: «Отправьте нас в Союз, воевать-то мы все равно не сможем».

Полковник прекрасно понял своих подчиненных и «за заслуги перед Родиной» дал по десять суток отпуска. С «вертушки» на «вертушку», с самолета на самолет – шестеро желтых добрались до Москвы и разъехались по вокзалам.

– Поезд на Горький шел с Ярославского, но билетов в кассах не было, – говорит Валерий Тимерханович. – Мы с сослуживцем не долго думая двинулись к военному коменданту вокзала, объяснили, откуда прибыли и признались, что едем не вдвоем, а втроем – с гепатитом. Через пятнадцать минут перед нами лежали билеты в отдельное купе, и мы без проблем добрались до родного поселка Мулино. Отпуска, конечно, не получилось: не нагрянешь же с желтухой к семье. Поставил я чемодан на порог, объяснил жене, что к чему и по-быстрому – в госпиталь. Пролежал там три месяца.

Жизнь продолжается

– Война – эта тяжелая повседневная работа, – считает наш собеседник. – Но жизнь в этот период продолжается. Одна из моих основных задач сводилась к тому, чтобы устроить солдатский быт и проследить за тем, чтобы бойцы были одеты по условиям, накормлены и помыты.

Однажды, в период проведения боевой операции, остановились у реки Баглан, как большинство в Афганистане – бурная и грязная. Конечно, в первые же дни службы до солдат было доведено, что купаться в реках и водоёмах опасно: течение такое, что может унести, а инфекции столько, что над постановкой диагноза не один эскулап сломает голову.

Но летнее солнце пекло с неимоверной силой, так что люди получали серьезные ожоги, прикоснувшись к броне танка, пыль на дороге доходила до средины сапога, а мухи, казалось, слетелись в Афганистан со всего земного шара. Ну, как тут было удержаться и не окунуть в речку хотя бы руки?

– Разумеется, солдаты знали, что имеется в дивизионе водовозка с водой и что на войне безумный риск не нужен. Но нашему брату все нипочем. Приказывай – не приказывай, а вода есть вода. Не только рядовые не могли с собой совладать, но и офицеры.

Солдаты вместе со старшим лейтенантом подошли к реке, нашли что-то типа заводи, стали плескаться, брызгаться. Старлей зачерпнул одну пригоршню мутной воды, другую, а вместе с третьей в его руках оказалась оторванная человеческая голова. Течением, видимо, занесло. Вот тут-то бойцов с берега как струей смыло.

А ещё Бодрединову В. Т. запомнился эпизод с молодым солдатом-узбеком, после ввода в Афганистан. Парень рассказал, что под Кундузом в одном из кишлаков живет его родной дедушка, и попросился проведать его.

Изумлению замполита не было предела, ведь из слов солдата следовало, что девяностолетний старик когда-то басмачом воевал против страны Советов, а в тридцатые годы ушел через границу в Афганистан.

Как же это происшествие проглядели особисты? И что побудило парня рассказать замполиту о таком родстве – детская наивность или далеко идущие планы?

Бодрединов пообещал солдату, что попросит у полковника машину для поездки к деду, а сам сообщил о необычном разговоре командованию. Через несколько часов подъехал УАЗик, солдата посадили в автомобиль и отвезли… в штаб дивизии.

Что было дальше – отправили бойца обратно в Союз или предложили поработать на контрразведку – неизвестно. На войне лишняя информация порой стоит жизни. И не одной.

…Спустя 33 года после командировки в Афганистан, Валерий Тимерханович не стремится, как некоторые, приукрасить своих заслуг или очернить кого-то из сослуживцев. Какой бы горькой не была правда о той войне, она должна не разделять, а соединять и примирять. Впрочем, это жизненный принцип любого нормального человека, а Бодрединов как раз таким и является. Он прошел долгий и славный путь офицера, по возвращении из ДРА полгода участвовал в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской атомной электростанции, а сегодня активно работает в ветеранском движении.

– В начале девяностых в Тульской области проживало 4300 «афганцев», а сейчас осталось их 2850 человек. Их опыт не должен уйти вместе с ними, – считает майор в отставке Бодрединов В. Т. И подтверждает эти слова личным примером. Оба сына Валерия Тимерхановича пошли по стопам отца, один служит военным дипломатом, другой связал жизнь со спецназом. Оба сына – ветераны боевых действий, оба имеют по сотни парашютных прыжков. Подрастают и трое внуков. Младшие пока еще просто с удовольствием исследуют военную технику, а старший уже готовится поступать в Рязанское десантное училище.

Людмила ИВАНОВА

Газета «Тульские известия».

22 октября 2014 года,

Тула.

26 августа 2024 года

60 лет

афганцу

АЛЁХИНУ СЕРГЕЮ СЕРГЕЕВИЧУ

(Из второй книги «Афганцы Тулы»)

ВОДИТЕЛЬ «НАЛИВНЯКА»

Алёхин Сергей Сергеевич,

родился 26.08.1964

в селе Кализна Белёвского района

Тульской области.

Естественно, имея права шофёра категории «С», в армии прямая дорога в автомобильные войска, в частности для рядового Алёхина – в автобат, дислоцирующийся в Черняховске, что в Калининградской области.

– Посадили на «наливняк», – вспоминает Сергей. – Через некоторое время марш в Ригу. Там жестокий отбор – желающих попасть в Афганистан оказалось сверх меры. Затем – на трёх эшелонах добирались до Кушки. После выгрузки – своим ходом до Шинданта.

Целый год, с апреля 1985 года по апрель 1985 года, рядовой 474-го отдельного автомобильного батальона Сергей Алёхин гонял (если можно гонять шестнадцатитонную цистерну керосина по горным дорогам) свой КАМАЗ до Кандагара.

– Наши колонны обычно сопровождали две-три ЗУ-шки на шестьдесят шестых и два-три БТРа с десантниками. Ехали с двумя ночёвками. За несколько километров до Кандагара интервал между машинами составлял восемьсот–тысячу метров. В этот временной промежуток между машинами «вертушки» расстреливали «зелёнку», не давая душманам вести прицельный огонь.

Но, тем не менее, в первом же рейсе на подходах к Кандагару его «наливняк» подбили из гранатомёта. Сергей чудом вывернул горящую машину на обочину, освобождая проезд следующим за ним машинам. От ожогов его спас спальник, притороченный к спинке водительского сидения. А синяки и ссадины от падения на камни, вроде бы, и не в счёт.

– Водитель следовавшей за мной машиной, скорее всего, в дыму меня не заметил, поэтому промчался мимо. Подобрал меня водитель второй машины, отвёз в госпиталь: там – обработка ран, перевязка, неделя отдыха в Шинданте…

И опять – за баранку: крепче держись шофёр. Больше его «наливняк» ни разу не подбивали. Год пролетел и автобат заменили на другой автобат из Забайкалья. Опять Кушка – таможенный досмотр, где «шмонали», аки нелюди, отбирая вплоть до авторучек.

– Так из Афганистана никаких сувениров и не привёз, – сожалеет Сергей. – Задумавшись, продолжает. – Если в Афганистан из Риги на батальон выделялось три эшелона, то обратно – два: эшелон техники, считай, осталось ржаветь на горных дорогах.

А «сувенир» Сергея всё же нашёл: медаль «За отвагу» уже «дембель» Алёхину вручили в Белёвском военкомате.

Август 2015 года,

ЦВТ «Русь» им. М. А. Лиходея – Тула.

« назад