Может ли распределение в 106-ю гвардейскую воздушно-десантную Краснознамённую ордена Кутузова 2-й степени дивизию молодого лейтенанта после окончания училища быть наказанием?

Оказывается – может (!).

– Не понял – поясни. – Прошу Сашку Губанова, гвардии майора запаса, пришедшего в штаб дивизии в службу РАВ (служба ракетно-артиллерийского вооружения) в восемьдесят восьмом году, после года пребывания в 51-м полку заместителем командира ремонтной роты.

– По окончании в восемьдесят седьмом году Тульской «Артухи» меня одного – в «наказание» – распределили в ВДВ.

– Почему, объясни, в конце концов, – в «наказание»?

– Многие попали за границу: в Германию, Венгрию, многие стали военпредами на военных заводах. А у меня только одного со всего курса имелись парашютные прыжки. Прыгал до армии в ДОСААФе. На одного-то и пришла разнарядка из ВДВ.

– По нашей совместной службе, а мы с тобой «сидели», если помнишь, в штабе дивизии в соседних кабинетах, считай пять лет…

Губанов рассмеялся.

– Конечно, для меня-то такое распределение было совсем даже – наоборот. Родом из Ефремова, со всеми вытекающими…

– После моего увольнения в девяносто третьем из армии у нас с тобой постоянно пересекались дороги…

Он опять заразительно смеётся.

– Не постоянно, а периодически. Всё помню, дядь Коль.

С лейтенантских его времён, с первого дня нашего знакомства, он всегда обращается ко мне на «ты» или «дядя Коля» без малейшего намёка на панибратство и ненужного чинопочитания, без иронии и подначек. Ему удобно, во-первых, а во-вторых, когда служба в армии изо дня в день проходит рядом, на глазах друг друга, когда понимаешь, чего и сколько стоит тот или иной офицер, то никакого значения, абсолютно никакого, не имеет, как и кто обращается между собой, не смотря на разницу в возрасте, в должности, в звании. Тем более, его такое обращение ко мне я считал и сейчас считаю…

В который раз Александр перебивает меня на полуслове.

– Ну, ты и загнул.

– Хорошо – ближе к «телу»: орден «Мужества» и медаль «За боевые заслуги» у тебя за Чечню…

– «ЗБЗ» вручал генерал Лебедь за Баку. Я тогда, набравшись смелости (или наглости?), высказался, что вместо медали готов получить квартиру.

– А – он?

– Что – он? Он ответил: «Лейтенант, квартиру ты свою получишь, а вот медаль от Лебедя….».

На этот раз Губанов тяжело вздыхает и надолго задумывается. Я терпеливо жду.

– Первая Чеченская война. Девяносто четвёртый – девяносто пятый год. Моя должность – начальник РАВ 51-го полка…

– И чем ты занимался конкретно по твоей службе? – Теперь моя очередь прерывать собеседника, а сидим мы в его кабинете на «Балтике» и пьём – всё равно не угадали: пьём не пиво, а крепкий кофе. Губанов, уволившись из армии в девяносто девятом, через некоторое время занимает должность, как она именуется официально: «Руководитель социально-бытовой службы филиала ОАО «Пивоваренная компания «Балтика» – «Балтика-Тула». Во – круто: без дюжины – ну, как в такой организации не обойтись без производящего в этой самой организации продукта? – нет, всё равно хотя и не дюжину, а три чашки кофе мы «усидели». Но… слушаю дальше.

– Чем только не приходилось заниматься, чьи должностные обязанности только не приходилось выполнять – ничего в этом предосудительного не вижу. О другом: сразу после Нового года, в ночь на третье января, из чеченского селенья к нашему «особисту» Серёги Громову пробирается пацанёнок с вестью о том, что в их доме оставлен наш раненый солдат и его надо срочно оттуда забрать. В противном случае раненого и всю семью просто-напросто вырежут боевики.

– Сергей Громов – наш Герой, который тогда погиб?

– Давай, по порядку. Пошли за этим раненым солдатом: четверо офицеров, в том числе Громов, и три солдата. Ночь. Вокруг «чехи». Подходим к селению и нас встречает неожиданный сюрприз: душераздирающий лай стаи местных собак. Казалось, стрельба по нам началась не только со всех сторон, но и с самого ночного неба. Успели спрятаться за какой-то полуразрушенной стеной. Стрельба усиливается. Куда уж больше-то? Единогласно принимаем решение: вызвать огонь артиллерии на себя (!!!). Серёга – у него была рация – орёт, перекрывая какофонию стрельбы, мне, чтобы я подключил аккумулятор к радиостанции, которая крепилась на его спине. Щёлкаю тумблером – связи нет. Серёга матом обкладывает меня, что, дескать, мешкаешь, забыл, как радиостанцию включать. Щёлкаю ещё раз тумблером – связи нет. И только тогда обнаружил, что аккумулятора там и «не стояло» – оборвался ремешок крепления, и в пылу боя мы не заметили, как потерялся аккумулятор. Запасного у нас не было. Но, к счастью, всё обошлось: собаки убежали, стрельба постепенно стала затихать, мы забрали раненого бойца. А боец-то из Майкопской бригады – с напрочь раздробленной пяткой – оказался не хилой комплекции: под два метра роста с соответствующим весом. И хотя наш медбрат, на спине которого восседал раненый, не уступал ему по габаритам, устали до предела. Тем более, что в селение шли одиннадцать километров, а обратно пошли обходным пятнадцатикилометровым маршрутом.

Губанов вдруг оживился.

– Впереди – гора. Ну, не гора, а небольшая сопка, но, зараза, крутая и обледенелая. Привязываем крепче раненого к медбрату, даём медбрату два штык-ножа, чтобы он ими как «кошками» держался на обледенелом склоне. Раненый боец вдруг спрашивает, мол, не десантники ли мы? «Десант, десант, успокаиваем его». Боец вдруг захлюпал носом и говорит: «Я так и понял. Меня же наши офицеры и прапорщики оставили с одной гранатой, даже без автомата, а сами ушли, бросили одного. Моего старшего брата точно также раненого тащили десантники в Афганистане». При этих словах мы чуть не свалились с горки от неожиданности.

– Бывают совпадения и похлеще.

– Слушай дальше: замполит батальона Гена Исаков как-то странно, если можно эту странность заметить в темноте, спрашивает о фамилии братьев. И при ответе, не поднимись мы к этому времени – а взбирались на небольшую, в принципе горку, почти полтора часа – точно загремели бы обратно.

– ???

– В Афганистане старшего брата тащил на своей спине, – Губанов держит паузу, как заправский артист МХАТа, – Гена Исаков.

– !!!

– Метров за восемьсот-девятьсот до нашего расположения принимаем решение: меня с одним солдатом отправить за помощью – идти дальше с раненым не было никаких сил – остальным переждать в укрытии. Эти последние метры прошли как во сне, на автопилоте и, перевалив, естественно, назвав пароль, через бруствер нашей траншеи переднего края, силы нас оставили совсем. Командир батальона, который оказался на передовой, от удивления очумело уставился на нас: «Ребята, вы же по минному полю шли. Как?». Вот здесь-то меня и затрясло, вот здесь-то и покатились слёзы по щекам.

– А Громов?

– Остальных встретили – добрались благополучно. А погиб Серёга через месяц. – Александр опять тяжело вздохнул. – Мы же с ним дружили. И в Тулу мне его привозить пришлось.

– Книга о нём написана. – Отвлекаю Александра от тяжёлых воспоминаний.

– Плохо написана книга. – Вновь пауза. – Мы должны были с ним завтра улетать домой, в Тулу, а сегодня он пошёл на «боевые». Как я его отговаривал, как отговаривал: по опыту Афганистана – это плохая примета. Нельзя перед убытием домой ходить на «боевые». Да разве с его-то характером было усидеть в тылу, когда…

Губанов отвернулся, носовым платком, как бы невзначай, промокнул глаза, достал пятизвёздочный коньяк, разлил по стопкам.

– Вечная ему память!

Постскриптум.

Не успел я заикнуться о финансовой помощи для издания альбома «Знаменитые десантники земли Тульской», как Губанов:

– Без проблем, дядь Коль.

22 января 2010, Тула.

21 марта 2024 года

50 лет

БАБУШКИНУ ГЕРМАНУ СЕРГЕЕВИЧУ
(Из книги «Суворовцы земли тульской»)

ОФИЦЕР В ТРЕТЬЕМ ПОКОЛЕНИИ

Бабушкин Герман Сергеевич,

родился 21.03.1974

в Каунасе Литовской ССР;

Калининское–Тверское СВУ.

Воспоминания Германа Бабушкина:

...Мы с мамой и сестрой пошли навестить папу, который лечился в госпитале. Пока ждали в приемной, я посмотрел журнал «Советский воин» и мне попалась статья «Лампасы для Сына». В ней снимок: за забором стоит мальчишка в форме суворовца. Я прочитал эту статью... Вдруг меня осенило: я смогу или нет? Я показал эту статью папе... и тут всё закрутилось. Пошли в военкомат, прошёл медкомиссию. Годен. Стал ждать вызова в Суворовское училище и готовиться к экзаменам.

Помню, как-то раз, папа меня взял на парашютные прыжки в Слободку. Я никогда не видел «живых десантников», а тут их так много. Все надевают парашюты, по очереди идут в самолеты и прыгают из них. Папа был руководителем прыжков, отдал меня какому-то офицеру и он мне показал, как укладывают парашюты. Мне не поверилось: как можно на этих веревочках и тряпках прыгать из самолета. Потом меня «покатали» на самолете. Я увидел, как десантники выпрыгивали из самолета. И видел из кабины летчика, как десантники приземляются. Мне стало интересно. А смогу ли Я так? Но мне было только 15 лет – рано ещё.

Пришёл вызов из СВУ. Из Тулы собралось 15 человек и из областного военкомата какой-то прапорщик привез нас в Калининское СВУ. Приехали ночью, в темноте добрались до училища. Поселили нас в спортзале, а там было еще много таких же, как мы. Начались экзамены, беседы с офицерами, медкомиссия. Но все осталось позади. И вот я уже из бани вышел в форме суворовца. Нас стали готовить к мероприятию – «посвящение в суворовцы». Приехали родители, бабушка с дедушкой. Всё было интересно.

Началась учеба. Так же как в школе, но не так, намного интереснее. Были занятия по военной подготовке. Вживую держали в руках автомат АКМ. Саперную лопатку. Противогаз. Бегали кроссы. Плавали в бассейне. Много занятий было по английскому языку, в том числе по военной терминологии. Прошел первый год учебы, и мы поехали в полевой лагерь. Нас переодели в солдатскую форму, и мы два месяца жили в палатках. Занимались только военной подготовкой. Все было интересно, каждый день что-то новое. В школе такого не рассказывали и не показывали. Вот и второй год подходил к концу. Предстоял выпуск и выбор – в какое училище поступать. Я вспомнил, как папа брал меня на парашютные прыжки и выбрал десантное училище.

Четыре года в Рязанском училище ВДВ прошли быстро. И вот я уже лейтенант. На службу попал в 51-й пдп Тульской дивизии ВДВ. И началась офицерская служба. Мне никогда не забудутся эти два года – проведенные в Калининском (Тверском) СВУ. Оно все-таки много мне дало, закалило мой характер, научило жить в коллективе, превозмогать трудность и тяготы армейской жизни. Сейчас я уже подполковник, мне хотелось бы поблагодарить офицеров Тверского СВУ за то, что они привили мне любовь к военной службе.

Воспоминания Сергея Александровича Бабушкина, выпускника Минского СВУ 1967 года.

...В апреле 1989 года лежал на лечении в госпитале. На второй день после операции приходит ко мне в палату супруга с детьми. Сын Герман показывает статью «Лампасы для сына» в журнале «Советский воин». Он как раз заканчивал 9-ый класс школы и говорит:

– Папа я хочу в суворовцы.

Я звоню военкому – в ответ:

– Поздно, заявления принимали в январе-феврале, медкомиссии кончились.

Короче – поезд ушёл. После выписки из госпиталя я поехал к заместителю командующего Московским военным округом по ВУЗам генералу Г. Филатову (бывший командир 106 ВДД).

– Так и так... просмотрели, проморгали объявления. Помогите.

– А вы – кто такой?

Я ещё раз представился, Он сказал, что помнит меня по Каунасу.

– Ты вроде был командиром роты. Ладно, помогу, езжай в Тулу, я позвоню военкому, он решит все вопросы...

Пришли с сыном в военкомат, написали заявление, прошли медкомиссию... Всё прошло нормально. И через некоторое время проводили сына от областного военкомата в Калининское СВУ. После успешной сдачи экзаменов сын стал суворовцем.

Годы учебы в Калининском (Тверском) СВУ прошли нормально. По окончании Герман был направлен для учебы в Рязанское училище ВДВ имени Ленинского комсомола, которое успешно окончил в 1995 году. За год до окончания сыграли свадьбу, а за месяц до выпуска родился сын Дмитрий.

Служить сын был направлен в Тулу, в 51-й пдп на должность командира взвода. Началась офицерская служба, вечные наряды, учения, командировки и другие мероприятия. Четыре раз в составе подразделения был в командировке в Чечне, был ранен. Две раза был в командировке в Югославии.

Супруга Германа Наталья окончила с золотой медалью Рязанский медицинский институт и пошла по военно-медицинской служде. Вскоре дослужилась до майорского звания, но начались оргштатные мероприятия в Армии. Должность начальника аптеки 119-й пдп была майорской, стала вольнонаемной. Пришлось уволиться из армии в запас.

Сын Дмитрий (наш внук) посмотрел, как служат папа и мама, как относится страна к офицерам, и не захотел продолжать династию военных. По окончании средней школы поступил в Московский институт, готовиться стать инженером.

С суворовским училищем была постоянная связь, в частности офицер-воспитатель частенько присылал присыла письма родителям суворовцев.

Мы с супругой, конечно, скучали без сына, часто ездили к нему в «гости», терпеливо ждали на каникулы...

Краткая биографическая справка:

– офицер в третьем поколении;

– в 1991 году окончил Тверское суворовское военное училище;

– в 1991–1995 годах – учёба в Рязанском высшем воздушно-десантном командном дважды Краснознамённом училище имени Ленинского Комсомола;

– в 1995–1999 годах – служба в 51-м гвардейском парашютно-десантном Краснознамённом ордена Суворова 3-й степени полку имени Дмитрия Донского и в 1999–2003 годах – в 119-м гвардейском парашютно-десантном полку 106-й гвардейской воздушно-десантной Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии;

– с 2003 года – в научно-исследовательском центре образовательных и информационных технологий Общевойсковой академии Вооружённых Сил Российской Федерации;

– командировки: четырежды в Чечню, дважды в Югославию;

– имеет ранение;

– награждён орденом Мужества, медалями.

Апрель, июль 2015 года,

Тула.

« назад