	Николай Макаров
М15	Записки тульского врача-десантника. Тула: Изд-во ТулГУ, 2022. 221 с.

	ISBN 978-5-7679-5031-7

	Воспоминания автора о детстве, отрочестве, юности, зрелости во второй половине ХХ века – о времени и о себе. Книга издана на средства автора

ISBN 978-5-7679-5031-7	©	Николай Макаров, 2022
	©	Издательство ТулГУ, 2022

Редактор – В.И.Ксенофонтов

Авторское редактирование

и художественное оформление

Принято 19.05.2022

Подписано в печать 24.05.2022

Формат бумаги 70х100 ^1/16. Бумага офсетная

Усл. печ. л. 18,0. Тираж 500 экз. Заказ 078к

Отпечатано в Издательстве ТулГУ

300012, г. Тула, просп. Ленина, 95

ОТРЫВОКИ ИЗ КНИГИ

ПРИВЕТСТВИЕ

Уважаемые читатели!

Честь имею представить книгу активного участника Фонда поддержки земляков «Тульский край», писателя и патриота Николая Алексеевича Макарова.

«Записки тульского врача-десантника» произвели на меня глубокое впечатление своей достоверностью, искренностью. Это не придуманные, а основанные на личных впечатлениях и переживаниях рассказы бывшего военного врача десантных частей, прошедшего вместе с воинами самых мобильных частей службу в степях и пустынях, в горах и лесах, и даже в далёком Афганистане.

Автор реально знает, что такое боль раненого бойца, сам не раз прыгал с парашютом в горячих точках, спасая от беды сослуживцев. Он с большим тепло пишет о солдатах и офицерах, военачальниках, интересно показывает их образы, избегая штампов и длиннот.

В этих описаниях я находил знакомые из моей далёкой армейской молодости черты командиров и рядовых. Вместе с тем, каждый из персонажей индивидуален, что особенно важно.

Записки объективно и образно рисуют нелёгкую службу в Воздушно-десантных войсках, но представляют её как дело настоящих мужчин, дело, в котором есть место подвигу и романтике.

Николай Макаров уже много лет собирает материалы о земляках, которые внесли значительный вклад в защиту Отечества, укрепление оборонного могущества государства. Созданные на основе кропотливых исследований книги о туляках: суворовцах, военных медиков, артиллеристах, воинов-интернационалистов, орденоносцах и другие – стали важным фактором героико-патриотического воспитания подрастающего поколения в нашей области и всей России.

Желаем писателю, неутомимому популяризатору славных земляков Николаю Макарову новых творческих успехов.

Е. М. Давыдов,

председатель правления фонда «Тульский край»,

почётный гражданин Тульской области.

ЭТО БЫЛО СУДЬБОЮ МНЕ ВЕЛЕНО

Начну с того, как я докатился до… до профессии военного врача. Погоняв мысли туда, сюда и обратно, пришёл к выводу: вначале – о военном, затем – о медицине.

…С самого раннего детства я с каким-то благоговейным трепетом наблюдал, как отец на великие прздники – Первое мая, День Победы, День Великой Октябрьской Социалистической революции – достаёт из потаённой коробечки свой орден. Орден Красного Знамени. Прежде, чем прицепить его к парадному костюму, он давал мне подержать это сокровище. Ощущая холодную тяжесть металла, я воспринимал орден именно как сокровище. Однажды сказал :

– Я тоже такой хочу стать военным.

Отец рассмеялся, а мать потрепала меня по белольняным кудряшкам:

– Вырасти сначала.

Я и рос, каждый год, худо-бедно общаясь с деревенскими парнями, уволившимися из армии или приезжавшими в отпуск, слушал их расскзы о «подвигах и похождениях». Время подошло, и призвали среднего маминого брата моего дядю Серёжу. Чего я только не просил в письмах, чтобы он привёз мне со службы: и бинокль, и пилотку, и значки разные – несмышлёныш, не понимал ещё всех сложносностей и перепетий службы. Но тогда мне ещё приходила мысль: а не стать ли как родители учителем. Ещё подумывал я о профессии врача – меня не раз спасали районные медики, и было, с кого брать пример. Окончательно сформировалось желание посвятить жизнь военной службе именно в Туле, когда мне было от роду всего девять лет. А потом довелось долгие годы служить в этом городе, здесь пришло время уходить в запас, а затем много писать очерков и воспоминаний о своём профессиональном пути и подготовке к нему, которая включало всё в детстве и отрочестве. Это и учёба в школе, и занятия спортом и даже детские шалости, в которых вырабтывалось нечто особенное в характере, без чего не получается настоящий офицер.

…Первый раз в Тулу я приехал с отцом в зимние каникулы, когда был учеником второго класса. Отца пригласил в гости его фронтовой товарищ (о нём помню только то, что он тоже был инвалидом, не имел одной руки). Его звали Григорием Николаевичем. Фамилия – Кузнецов. Отец шутил:

– В кузнецкой Туле мой друг обязательно должен быть Кузнецовым.

В Туле впервые увидел настоящий трамвай, на котором в вечерних сумерках прямо от Московского вокзала по заснеженным улицам доехали до нужной остановки. Трамвай с грохотом и скрежетом полз по заснеженной Красноармейской улице (ныне одноимённый проспект). Вдоль трамвайного пути теснились одноэтажные деревянные и кирпичные дома, многие были покосившимися. Мне казалось, что в Мичуринске здания выглядели добротнее. В центре города дома оказались солиднее – встречались даже четырёхэтажные, которые я воспринимал как небоскрёбы. А двухэтажных на Советской улице было много.

На следующий день, ранним утром, меня разбудили звуки пионерского горна. Нет, не горна, а какого-то другого музыкального инструмента, похожего на горн.

– Это трубач играет «Побудку». – Пояснил дядя Гриша. – Рядом – Тульское суворовское училище.

Днём дядя Гриша повёл меня осматривать город. И, первым делом, привёл на соседнюю Менделеевскую улицу, где располагалось знаменитое Тульское суворовское. Через забор я с восхищением наблюдал за мальчишками, которые маршировали под дробь барабана на плацу. Они были в удивительно красивой форме, эффектно чеканили шаг, строго держа равнение. Вот бы мне стать таким же подумал я. Вечером обратился к отцу с просьбой отдать меня в суворовцы. Отец нахмурился и сказал:

– В суворовское училище принимают только с пятого класса. И только отличников. Посмотрим, как будешь учиться и вести себя.

Впоследствии я старался хорошо учиться, контролировать, насколько получалось, своё поведение и постоянно напоминал отцу о своей мечте. Когда со всеми пятёрками в табеле перешёл в пятый класс, снова завёл речь об училище. Отец разочаровал меня, сказав, что в Туле таковое скоро закрывается, а лучше поступать сразу в военное училище, чтобы наверняка стать офицером. Сейчас я понимаю, что родители не хотели отпускать меня далеко, а вблизи Мичуринска подобных заведений не было. В Туле ещё жил хотя бы друг, с которым они регулярно переписывались, но с Тулой не повезло.

Отец спросил меня:

– А как с твоим вторым желанием – стать врачом? – Я ответил, что тоже неплохо было бы. Ну вот, соединишь две мечты: поступишь учиться на военного врача – и офицером станешь, и медиком.

– Конечно. Сколько раненых спасли на фронте офицеры из госпиталей! И меня спасли. – Тут отец открыл мне тайну, что сам в юности мечтал стать военврачом, но началась война, и пришлось идти рядовым в пехоту. А потом без ног в военно-медицинские учебные заведения не принимали.

Ещё впечатлил меня в Туле Музей оружия, который в то время располагался в угловом помещении большого старого здания – сейчас на его месте находится сквер у «Белого дома». Я увидел настоящее оружие: пулемёты, автоматы, миномёты, пушки, пистолеты, представлял себе, как буду сам стрелять по врагам…. Потом долго рассказывал своим друзьям в деревне, какие удивительные вещи видел в Туле. Хвастался, что даже подержался за пулемёт, который делали на Тульском оружейном заводе. Экскурсовод категорически запрещала нам прикасаться к экспонатам, но я всё-таки ухитрился положить руку на затвор. Ребята слушали меня с завистью и даже некоторое время прозывали «Туляком». Однако эта кличка не прижилась.

Понравился мне и Тульский кремль. Хотя тогда он был совсем не такой, как сегодня, – парадный и величественный. Это были развалины старой крепости, обшарпанные и припорошенные снегом. В центре стоял уже тогда обелиск в память о восстании Болотникова, рядом возвышались два храма, но запомнились мне они унылостью и похожестью на потрёпанные ветрами башни кремля. Ребята из соседних с Григорием Николаевичем квартир рассказывали мне, когда мы гуляли во дворе, что летом они лазали под теми башнями в подземные ходы и что там спрятаны клады с несметными сокровищами, а в подвале под Пятницкими воротами будто бы есть целый арсенал оружия, но вход в это хранилище якобы заговорён. Каких только рассказов о тайнах Тульского кремля я тогда от новых друзей не услышал! Жаль, что поленился записывать.

И мог ли я предполагать, что через много лет в действительности стану туляком, что приеду в Тулу служить военным врачом, что напишу книгу «Тульские суворовцы» и буду собирать материалы по военной истории тульского края и делать по ним объёмные публикации.

Однако мой путь к поставленной цели оказался весьма непростым. Получив в одиннадцатом классе «белый билет», что означало: «Не годен к службе в мирное время, ограниченно годен в военное время», я упёрся в шлагбаум, железо-бетонный шлагбаум на пути к карьере офицера.

Решив обмануть судьбу, поступил в Рязанский радиотехнический институт (думал, что там, наверняка, есть военная кафедра), чтобы по окончании осуществить свою мечту и стать офицером каких-либо войск, главное – офицером.

В этом институте меня сразу, почти с порога, т. е. приёмной комиссии, развернули в обратную сторону:

– Нам болезные не нужны!

После моего фиаско с техническим институтом семейный совет безапелляционно решил – поступать в медицинский. Глядишь, там и глаза вылечишь, и мечта о военной карьере осуществится.

Не тут-то было: обследовался на кафедрах глазных болезней и в Крымском, и Рязанском медицинских институтах – пустой звук. Диагноз ставят, а причину болезни, то есть – этиологию болезни не могут определить. И лечение почти не помогало. На мне, практически испытывали все новейшие препараты: и забугорные, и наши отечественные. Незаметно подкрался четвёртый курс, по окончании которого желающих студентов направляли на продолжение обучения на Военно-медицинские факультеты (Горький, Куйбышев, Саратов, Томск).

Разрушить железо-бетонный шлагбаум «белого билета» оказалось до безобразия просто. Это – как мышка бежала, хвостиком вильнула, и страница, на которой стоял весьма неудобный штамп Военно-врачебной комиссии из военного билета исчез. Он был аккуратно удалён. Дальше – проще. Никто в «глубину» моих глаз не заглядывал: зрение – 100 %, цветооощущение – норма, вердикт: «Годен без ограничения».

И почти двадцать пять лет службы в Воздушно-десантных войсках, в 106-й гвардейской воздушно-десантной Краснознамённой ордена Кутузова 2-й степени дивизии (ныне – Тульской).

« назад